Этой действительности уже нет (История библиотеки им. Л. Н. Толстого)

Иванова Мария Владимировна, библиограф, ЦБС Василеостровского района, библиотека им. Л. Н. Толстого.

 «Этой действительности уже нет»

Г.  Горбовский[1]

История, как и время, неуловима. Вернуться назад в точку отсчёта уже невозможно. Если повторение, то новая система координат и новые персонажи.

1917 год стал поворотным в судьбе России. Библиотекам, как учреждениям идеологическим, уделялось большое внимание. Государство полностью взяло на себя руководство ими. Заведения царской России были упразднены, многие владельцы частных библиотек эмигрировали. Проводилась массовая реквизиция –  принудительное изъятие; национализация общественных, земских и частных библиотек. Декрет об охране библиотек от 17 июля 1918 года был призван пресечь разграбление бесхозных коллекций, организовать охрану и распределение реквизированных и национализированных библиотек. Так в начале ХХ века начали возникать новые советские учреждения.

Наша библиотека была основана на базе национализированных частных библиотек 10 октября 1918 года. В этот день был принят декрет о новой орфографии. Он стал рубежом между старым и новым миром. 1918 стал первым годом Гражданской войны и вооруженного вмешательства Германии, Англии и Франции во внутренние дела молодого государства. 12 марта 1918 года состоялся перенос столицы из Петрограда в Москву, а осенью начался голод и поднял голову террор. Жители Петрограда и России жили ожиданием будущего – кто со страхом, кто с воодушевлением. И тех, и других питала надежда.

В документах Государственного архива Октябрьской революции и социалистического строительства Ленинградской области (ГАОРСС ЛО; ныне ЦГА СПб) от 1958 года упомянута ещё одна дата – начало обслуживания читателей: «Василеостровская Центральная Советская библиотека действует с 19 ноября 1918 года»[2]. Почти месяц проводилась классификация, инвентаризация, каталогизация фонда перед открытием книжного собрания для посетителей.

Первый адрес библиотеки: Васильевский остров, проспект Пролетарской Победы, дом № 10. В 1918 году проспект носил имя австрийского социалиста Фридриха Адлера, известного тем, что он был товарищем Альберта Эйнштейна и оппонентом его теории относительности, активно выступал против Первой мировой войны и против фашизма. Но карточка библиотеки была заполнена в 1924 году. К этому времени проспект стал проспектом Пролетарской Победы. И только 1944 год вернул ему нынешнее имя – Большой. До 1976 года библиотека находилась по этому адресу. Некоторые читатели ещё помнят большие светлые окна, просторные помещения, огромные стеллажи, наборные паркеты, двери из карельской березы, потолок с лепниной, старинные дубовые шкафы и огромный стол, вокруг которого рассаживались посетители читального зала. Эти детали – свидетели целой эпохи.

Отдельный трехэтажный особняк на широком проспекте до революции принадлежал семье Льва Голубева, женатого на дочери вице-адмирала Степана Макарова. Интерьерами здания занимался архитектор Иван Фомин. Помещение площадью 420 квадратных метров состояло из 16 комнат, четыре из которых были отведены под Центральную детскую библиотеку.

В основу библиотечного собрания, вероятно, легли книги из библиотеки Голубевых, а сейчас у нас находятся и экземпляры из собрания Семенникова с его экслибрисом и печатью.

В ноябре 1917 был образован Народный комиссариат просвещения, куда вошел отдел, руководивший системой библиотечного обслуживания. До 1922 года библиотека подчинялась отделу Народного образования Василеостровского района. С 1922, года образования СССР, Губполитпросвету. Просматривая архивные документы можно найти сведения: добровольные взносы читателей на новые книги, журналы, газеты, даже штрафы. С самого начала функционирования библиотеки были организованы передвижки. До Великой Отечественной войны работали кружки самообразования, задачей которых была ликвидация неграмотности.  

«С ноября 1920 года в связи с десятилетием со дня смерти Льва Толстого библиотеке присвоено имя Л. Н. Толстого. Помещалась библиотека по адресу: В. О. Большой пр., 10», – значится в документах Государственного архива от 2 июля 1958 года[3].

В 1911 году в небольшой квартире на третьем этаже по адресу: 1-я линия, дом № 24 – был открыт и организован Обществом для устройства дома-музея Л. Н. Толстого «Толстовский музей». В этом собрании были материалы редкой художественной ценности, обширнейшая иконография писателя, его личные вещи. Летом 1912 года в честь столетия Отечественной войны 1812 года музей переехал в более просторное помещение на Большом проспекте под № 6/13, в доходный дом купца Василия Федуловича Громова. Библиотека находилась рядом, в доме № 10.

Первым директором библиотеки (до 1925 года) был Александр Михайлович Ловягин (1870-1925). А первые месяцы существования расписывался за заведующего василеостровец Григорий Емельянович Калин[4], окончивший гимназию К. Мая и университет. Ловягин родился в городе Ревеле, в семье выходца из Воронежской губернии. В 1888 году Александр закончил Ревельскую губернскую гимназию. Выпускник (1892) и преподаватель русского языка, истории и логики Петербургского Императорского историко-филологического института. По адресной книге Петрограда 1917, 1922 и 1925 годов он числился жильцом по адресу: Университетская набережная, д. 11, кв. 11.[5] Там были квартиры преподавателей и комнаты студентов. Из профессоров в начале XX века на Университетской набережной, помимо А. М. Ловягина, проживали Л. П. Карсавин,  Ф. Ф. Зелинский, А. И. Милейн (Малеин). В 1904-1918 годы Александр Михайлович преподавал географию в частных гимназиях на Васильевском (мужской – Г. А. Видемана (её директором был историк литературы П. А. Висковатов, который жил в гимназии) и женской – Василеостровской; обе находились на 9-й линии), а также во 2-м реальном училище. Ловягин имел опыт работы в библиотечном деле с 1897 года. Директор Российского книжного фонда (1917-1918), Музея книговедения (1920-1925), профессор кафедры книговедения Педагогического института при Петроградском университете (1920) и кафедры книговедения Петроградского университета (с 1921 года), учёный секретарь Института книговедения в Ленинграде (1924-1925).  Все его регалии и должности связаны с книгами, просвещением, культурой. В институте встречался с Вениамином Петровичем Семеновым-Тян-Шанским, сыном Петра Петровича. Возможно, потому и оказались в библиотеке Л. Н. Толстого некоторые книги из его библиотеки. Александр Михайлович имел обширный круг общения. Это не только представители библиотечной науки, но и профессора высших учебных заведений и ученые-историки. Александр Михайлович написал много статей на исторические темы для «Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона» (ЭСБЕ). Известен как переводчик.

Ловягин – один из основоположников современного книговедения. Он считал книговедение комплексной обобщающей наукой о книге – «орудии общения людей между собой», объединяющем различные дисциплины. Основной труд Ловягина – «Основы книговедения» был издан посмертно (1926), в нём учёный относил книговедение к социологии и культурологии.

По мнению Б. С. Боднарского (1874-1968), хорошо знавшего Ловягина, Александр Михайлович отличался блестящей эрудицией и прекрасной работоспособностью. Научная основа книговедения, разработанная Ловягиным, была развита библиографом и книговедом Н. М. Лисовским (1854-1920).

В докладе, прочитанном 14 декабря 1925 года, Боднарский говорил об исключительном обаянии личности Ловягина, и что «его блестящий ум и прекрасная душа составляют ту редкую гармонию, которая редко встречается в людях <…> А. М. был феноменально образован. Он был и историк, и географ, и лингвист, и философ, – его познания были поистине энциклопедичны». Человек поразительной честности и сдержанности. Испытывая материальную нужду, он присылал денежные пожертвования в Русское библиографическое общество[6].

Ещё один сотрудник с высшим образованием – Алексей Белов – занимал должность каталогизатора. В 1925 году – в год смерти Ловягина – Белов опубликовал брошюру «Что такое предметный каталог и как его устроить в деревенской библиотеке». В этом же году вышла ещё одна работа об алфавитном каталоге и аннотации. Массовые библиотеки только начинали «разворачиваться в марше». Эти книги должны были дать молодому поколению навыки библиотечного дела, которыми обладали такие эрудиты и профессионалы, как Ловягин и Белов.

В те годы в библиотечной сфере существовали должности: заведующий отделом искусств, каталогизатор, заведующий иностранным отделом, библиотекарь, помощник библиотекаря, инструктор. В карточке библиотеки от 1924 года было отмечено, кем являлись сотрудники по социальному происхождению: директор – сын солдата; сотрудники – дочь врача, чиновника, военного чина, крестьянина, мещанина.

Каталогизатор Алексей Михайлович Белов (1867-1936) был уроженцем Москвы.  Учась в Московском университете, он слушал вдохновенные лекции-импровизации Василия Осиповича Ключевского. В своих мемуарах нарисовал замечательный и живой портрет учителя, гражданина и прирожденного артиста. С 1898 года Алексей Михайлович состоял на службе в Канцелярии Его Императорского Величества по принятию прошений. Работал над вопросами библиотековедения и библиографии исторических и общественно-юридических дисциплин, с 1903 года стал действующим членом Русского Библиологического общества. Библиотекарь Государственной думы России с 1910 по 1917 годы. В 1911–1912 годах был отправлен в командировку за границу для изучения опыта работы парламентских библиотек Европы: Берлина, Вены, Лондона, Брюсселя и Парижа. Алексей Михайлович – автор трудов по проблемам каталогизации, работ о частных книгохранилищах, парламентских библиотеках, по истории библиографии. Ввёл в научный оборот термин «библиотечная библиография». По адресной книге 1925 года жил на Петроградской стороне – Большой проспект, д. 32[7] (до 1944 года Карла Либкнехта). Кроме того, он много переводил с английского, немецкого и французского языков под псевдонимом А. Б. Михайлов. Вместе с Ловягиным сотрудничал в ежемесячном научно-популярном журнале Суворина и Шубинского «Исторический вестник».   

Существовала ещё одна должность – дань историческому времени – инструктор или инспектор. Единственный в новоиспеченном коллективе библиотеки член РКП (б) – Нина Филимоновна Шишук (1902-1955)[8], родом из Виленской губернии – по фамилии мужа – Джордж, была в разводе с 1935 года, воспитывала дочь. Окончила советскую партийную школу, училась на факультете общественных наук ЛГУ. До этого была инструктором. В марте 1926 года даже заведовала библиотекой им. Л. Н. Толстого. Позже стала заместителем декана библиотечного факультета, директором Центральной городской библиотеки. В 1937 году Дзержинским РК ВКП (б) было наложено на Шишук взыскание за несообщение о судимости бывшего мужа. Роберт Августович Джордж (настоящее имя – Абрам Моисеевич Ронько; псевдоним взял в 1920 году) был осужден за должностное преступление в 1936 году. В 1939 году выговор с Нины Филимоновны был снят. Во время  Великой Отечественной войны и блокады ушла в народное ополчение, но по возрасту была оставлена в Ленинграде и назначена комиссаром Дзержинского РОКК, в 1942 году работала лектором Василеостровского районного комитета РКП (б). После окончания войны работала в Публичной и Областной библиотеках. По адресной книге 1925 года она проживала по 12-й линии, д.18 [9]. 

Библиотекарь Елена Николаевна Петрова (1873-1966) (9-я линия, д. 46)[10] в карточке записана как дочь чиновника. В библиотечной сфере с 1903 года, в библиотеке им. Л. Н. Толстого с начала 1923. Дочь коннозаводчика из Орловской губернии, муж – Яков Васильевич Глинка – начальник канцелярии Государственной думы, в библиотеке которой работал Алексей Михайлович Белов.

При библиотеке существовал Кружок любителей искусств при Отделе искусств, его главой была Евгения Григорьевна Гендрикова (1860-е рожд.), урожденная Власова, дочь военного. По адресной книге 1925 года проживала по Среднему проспекту, д. 17[11].  Муж – граф Александр Степанович Гендриков (1859-1919) – гвардии полковник в отставке, учредитель и член Главного совета Союза Русского Народа (СРН), председатель Царскосельского отдела, внук коннозаводчика А. И. Гендрикова. С мужем состояла в разводе.

Екатерина Николаевна Геппенер была дочерью почетного потомственного гражданина. Это привилегированный класс городских обывателей, представляющий тонкую прослойку между дворянством и купечеством; потомственное – принадлежавшее всем нисходящим членам семьи. Геппенеры – известный род, ведущий начало от ревельского купца. Акушеры, купцы, преподаватели, библиотекари. По адресной книге 1917 и 1925 годов проживала по 5-й линии, д. 10[12].

В первом составе персонала библиотеки работала помощником библиотекаря дочь врача-василеостровца Германа Ивановича – Рита Барнель (1901-?), чье имя попало в проект «Возвращенные имена. Книга памяти России»[13] (РНБ). Барнели проживали по Среднему проспекту в доме № 17[14]. Здесь жила еще одна сотрудница библиотеки – Евгения Гендрикова. С 16 октября 1936 года Рита Германовна была зачислена в штат БАНа.

Анастасия Михайловна Свекольникова из первого состава в блокаду была заведующей абонементом[15].

В каждой конкретной человеческой судьбе сотрудников отражается история Отечества. Их удачи, проблемы, радости, метания, принятие тех или иных решений, их позиции и взгляды свидетельствуют об этой истории.  

Первые годы библиотеку посещала учащаяся молодежь, интеллигенция. По мере роста грамотности населения состав читателей меняется. Рабочие и домохозяйки тоже стали захаживать в гостеприимные залы.

Читальный зал был рассчитан на 64 (!) рабочих места, имелся систематический и алфавитный каталоги. Книжный фонд составлял в 1924 году 39241 экземпляр, читателей было 1003 человек, из них около половины были женщины – 526[16].

Любопытны документы довоенного времени: сохранился протокол читательской конференции от 11 ноября 1927 года о работе библиотеки за 9 лет. Директором в этот период была Тамара Владимировна Данилова, проживающая на 1-й Красноармейской улице, д. 18[17].

Необычайно пафосно звучат в наши дни задачи библиотеки: «Создание общественного мнения читателей, поставить нашу библиотеку так, чтобы это был один организм, т.е. работа всей читательской массы, а не работа одиночек. Чутко прислушиваться к вопросам, возникающим в современности и наиболее полно их отражать, изучать интересы и запросы читателей, чтобы возможно лучше их удовлетворять…»[18].

Сохранился отчетный доклад за 1928-1929 годы[19], где отмечено, что рост книговыдачи и количество читателей обгоняет рост фонда библиотеки, книг не хватает. Пропаганда чтения была поставлена исключительно широко: организовываются летние читальни на пляже острова Декабристов, в Соловьевском саду; на избирательных участках и во взрослых школах организовывают экскурсии в библиотеку. Картотека литературы о жизни и творчестве Л. Н. Толстого должна была просвещать и рассказывать о творчестве и жизни писателя, имя которого носит учреждение. Разворачивалась массовая работа, выставки, посвященные памятным датам, лекции, встречи с писателями, беседы, громкие читки и в библиотеке, и на передвижных пунктах. Библиотека выступала просветителем масс.

В 1935 году заведующей недолго была слушательница Бестужевских курсов Наталия Георгиевна Каташ, родившаяся в 1888 году, член партии с 1919 года. Молодая женщина, набравшаяся вольнодумства в начале ХХ века (не зря ведь профессор Иван Михайлович Гревс во вступительном слове в 1911 году просил курсисток не осложнять занятия политикой)[20], становится членом партии. Кто знает, партийность её была осмысленной – жаждой справедливого мира для всех, или причиной были личные обстоятельства. После неё библиотеку приняла беспартийная сотрудница Татьяна Александровна Финогеева, 1902 года рождения, уже работавшая в библиотеке с Каташ. Финогеева окончила Коммунистический ВУЗ им. Крупской, работала в вузовской библиотеке, имела 10 лет стажа[21].

Великая Отечественная война застала работников библиотеки за ремонтом помещений.

До войны Петроград стал местом рождения Социалистического союза рабочей и крестьянской молодежи, превратившейся в Российский коммунистический союз молодежи. Эти молодые люди «ковали» новую власть в СССР, потом отвоевывали у фашистов свою землю. Это поколение героев шефствовало с 1922 года над Военно-морским флотом, с 1931 над Военно-воздушным флотом. Любовь к морю, небу и своей стране была абсолютно искренней, великодушной и поглощающей. Они пополняли ряды стахановцев, были на передовой освоения новых знаний и навыков. Они были той читательской силой, которая формировала внешний и внутренний мир библиотеки, участвовали в конференциях и решениях по фонду. Во время Великой Отечественной войны они показывали пример остальным. Такой была и Александра Ивановна Ростикова, выпестованная рабфаком Университета: будучи во время войны заведующей библиотекой, она верила безоговорочно в Победу и советскую страну. 

Блокадное бремя выпало на её хрупкие плечи. Но она справилась и сохранила библиотеку, внесся вклад в защиту города. В эти трудные времена Александра Ивановна стремилась к тому, чтобы к услугам читателя всегда был кипяток, топилась буржуйка и проводились интересные мероприятия. Лекции на общественных началах бесплатно читали сотрудники Института русской литературы: Виктор Мануйлов, Тамара Хмельницкая и другие.

Ещё в 1919 году был организован рабочий факультет для подготовки рабочих и крестьян. Располагался он в здании бывших Бестужевских курсов. Наша героиня после рабфака училась на факультете общественных наук, который соединил юридический, историко-филологический и факультет восточных языков. Власти было легче контролировать деятельность одного гуманитарного факультета университета. 1919 год был страшным для России. Питирим Сорокин писал: «Профессура буквально вымирала от голода и холода»[22]. В таких условиях училась Ростикова.

Александра Ивановна начала осознавать себя при советской власти, и была ею, по сути, вскормлена. Жила в общежитии на Мытнинской набережной в доме № 5, по 4-5 человек в комнате. Студентам выдавался паёк, но чтобы хватало еды, ещё работали на разгрузке барж и вагонов. Отопление было плохое, стены сырые, окна обледенелые, с Невы дул ветер. В это время появились буржуйки. Ростикова вспоминает: «После недолгих хлопот я получила место в Мытнинском общежитии. В «Мытне» меня поместили в просторную комнату на четвертом этаже, где стояли четыре кровати, два стула, две табуретки, а в центре – печурка-времянка кирпичной «кладки»[23]. Это оказалось хорошей школой для Александры Ростиковой. Спустя 20 лет это учение ей пригодилось.

Можно представить, что в 20-е годы Ростикова была читательницей нашей библиотеки и даже знакома с Ловягиным, преподававшим в Университете. Это только предположения: точно мы этого не знаем. А в библиотеке в это время проходили читательские конференции, диспуты на темы брака, любви, возникавшие как ответ на свободу проявления отношений[24]. Свободное сексуальное поведение было порождением не только революции, а изменялось под влиянием социальных и политических процессов.

Рабфаковка А. И. Ростикова вспоминала, что в начале 20-х годов на «Мытне» часто шли бурные споры о любви и браке в новом обществе, и «самым ярым нигилистом» в вопросах пола оказалась ее сокурсница, приехавшая из Ярославской губернии. Ведь не зря упомянута в читательской конференции[25] в библиотеке им. Л. Н. Толстого в 20-е годы повесть Л. Гумилевского «Собачий переулок» о свободной любви. Вспоминая противоречивые и драматичные студенческие годы, А. И. Ростикова писала: «Прежде всего, мы должны учиться, и мы учились упорно, с жадностью, не щадя себя, отказывая себе во многом, даже в самом элементарном, необходимом, учились до самозабвения»[26]. 

Такое нелегкое время закалило поколение, выстоявшее в блокаду, ставшее лицом и душой Победы. Просто удивительно, как человек остаётся человеком при самых невыносимых условиях. Ленинградцы – это сильная нация, сумевшая потрясти мир своей несгибаемостью, выносливостью, мужеством.

В военной тетрадке-отчете Ростиковой рассказ начинается с учреждения библиотеки в 1918 году[27]. Дальше информация о начале обслуживания читателей, об их категориях, о борьбе с неграмотностью населения, о книжном фонде, который должен работать на рабочих, крестьян и домохозяек. Повышение культурного уровня и развитие грамотности стало приоритетным направлением деятельности библиотек в 20-е и 30-е годы. «Руководство района уделяло большое внимание развертыванию работы библиотеки, что, несомненно, способствовало развитию её деятельности. Продвижение книги в массы, забота о массовом читателе – вот к чему, в основном, сводились задачи, стоящие перед библиотекой»[28], –  цитата из Ростиковой.

В 1927 года по адресу: Надеждинская улица, д. 32, кв. 3 – проживал Петр Павлович Ростиков[29]. Преподаватель ЛИИ ГВФ (в 1930 году – Ленинградский институт инженеров гражданского воздушного флота) –  человек большой и трудной судьбы. Участник гражданской войны, коммунист с 1925 года. В 1936 году по клеветническому доносу был арестован органами НКВД, но вскоре освобожден. Ростиков участвовал в партизанской борьбе с оккупантами. После ареста и жестоких допросов фашисты его казнили. 

В это время его жена пыталась наладить жизнь в библиотеке на Васильевском острове. А маленькая дочка – Рената Петровна – была отправлена в эвакуацию в Костромскую область, что спасло ей жизнь. 

К началу 1942 года в библиотеке осталось 5 человек - директор, заведующая абонементом, заведующая читальным залом, старший библиотекарь, библиотекарь. В марте 1942 местный комитет во главе с председателем Свекольниковой и профгруппоргом Меркуловой ходатайствует о предоставлении места в оздоровительный стационар для Александры Ростиковой[30]. К июлю 1942 года в библиотеке осталась одна Ростикова. Александра Ивановна начинала свой рабочий день с уборки помещения. В библиотеку были привлечены школьные работники, преподаватели русского языка и литературы. Книжный фонд обновлялся ограниченно. Из-за отсутствия освещения и недостатка топлива не все помещения библиотеки использовались. Окна были забыты тёсом. Зимой температура в помещении была минусовой, мерзли чернила. На выдаче книг работали по очереди. С наступлением темноты зажигали свечи. Когда они закончились, стали пользоваться самодельными «коптилками», но не сдавались и работу не прекращали.

В докладной записке инспектора Крюгера о состоянии библиотечной работы в Василеостровском районе середины 1942 года сообщается, что в это время, кроме самой Александры Ивановны Ростиковой, здесь работали Тамара Владимировна Данилова, проживающая на Красноармейской улице, дом № 18[31] (1928) (в конце 20-х годов она была заведующей библиотекой) и Анастасия Михайловна Свекольникова (г.р. 1886, беспартийная, с 1920 года в библиотеке – заведующая абонементом, проживала в 1927 году на Среднем проспекте, д. № 27[32]). Все прошли курсы ПВХО, а некоторые и санитарные. Один раз в неделю работники дежурили по домохозяйствам на чердаках. В самых страшных и тяжелых условиях зимы библиотека продолжала работать. Основная передвижная работа сосредоточилась в госпиталях и военных объектах, регулярно проводились мероприятия – обзоры военных событий и встречи с современными писателями[33].

Следующим руководителем-долгожителем библиотеки была беспартийная Лия Семеновна Шавельзон. Она стала заведующей в 1945 и работала до 1969 года. Родилась в 1900 году, имела приличный библиотечный стаж и два высших образования: химический факультет ЛГУ и Ленинградский библиотечный институт. Во время войны была эвакуирована с интернатом для ленинградских детей-сирот. По возвращении ей была предоставлена служебная комната от библиотеки, куда она поступила на службу. Жили там с мальчиком Симой, взятым на воспитание (трагически погиб в 27 лет). В 1967 году ей предоставили комнату в коммуналке и отправили на пенсию. Она проводила в библиотеке интересную кадровую политику: принимала на работу после чистки 1949 года людей «аполитичных»[34].

Благодаря Л. С. Шавельзон была принята на работу библиограф и сотрудник РНБ – Мария Васильевна Машкова (1909-1997)[35], которая во время блокады вела дневник, использованный А. Адамовичем и Д. Граниным при создании «Блокадной книги», спасала в блокадном городе ценнейшие рукописи и книги, остававшиеся в опустевших квартирах и разбитых домах. В 1949 году Мария Васильевна подверглась необоснованной травле, в 1951-м уволилась из РНБ, и до 1954 года работала в библиотеке им. Л. Н. Толстого.

В это же время здесь работала и дочь осужденного Б. С. Вальбе. По всей видимости, это Руфь Борисовна Вальбе[36] (1925-2012),  литературовед, член Санкт-Петербургского общества «Мемориал», исследователь творческого наследия Ариадны Сергеевны Эфрон, дочери Марины Цветаевой.

Лия Семеновна воспитала не одно поколение библиотекарей, была прекрасным педагогом, умела интересно и творчески организовать работу всех отделов.

После 1976 года библиотека сменила несколько адресов. На набережной Макарова, д. 10 (угол Биржевой линии, д. 18) библиотека занимала две квартиры на первом этаже. В одной из квартир (№ 9) этого дома с 1870 по 1910 годы жил сын скульптора, художник Михаил Петрович Клодт. Окна выходили на набережную и на Академию тыла и транспорта. Второй выход был во двор Биржевого переулка. Недолго заведующими библиотекой были И. А. Горышина, Ж. Л. Колоколухина, Н. В. Рылова. В 1980 пришла в библиотечную систему Лариса Алексеевна Шевченко (1939-2019). При ней состоялся очередной переезд в отремонтированное помещение.

С 1982 года библиотека обосновалась по адресу: 6-я линия, д. 17-19[37]. История этого дома связана с именами архитектора Ивана Старова, Софьи Ковалевской, Анны Жаклар, Сергея Ольденбурга, Ивана Гревса, Владимира Ульянова, Вадима Шефнера и других известных людей.  

В 1986 году был создан историко-краеведческий клуб «Васильевский остров» – детище заведующей Ларисы Алексеевны. Её отличала неуёмная энергия, жизнелюбие, оптимизм, подвижный характер и неугомонная душа. Она  сохранила чудесный архив по истории нашего библиотечного дома. Лариса Алексеевна собирала вырезки и статьи по истории Васильевского острова, вокруг неё всегда находилось краеведы, историки, неравнодушные к истории города и района люди. Она щедро одаривала читателей и посетителей библиотеки книгами. Любовь к бумажным изданиям осталась у неё на всю жизнь. Уже окончательно уйдя на пенсию, она учила языки и знакомилась с новинками литературы.

Первые два года занятия в клубе проводил Густав Александрович Богуславский (1924-2014), историк по профессии, культуролог, педагог, публицист, почётный член Русского Географического общества, давний читатель библиотеки. Чрезвычайно интересны были темы лекций, прочитанные Г. Богуславским, М. Козыревой, Т. Чебоксаровой, Г. Корневой, М. Полевой, А. Векслером, Н. Благово, Л. Бройтман, Т. Соловьевой, Г. Никитенко и другими краеведами города[38]. Затем инициативу у Богуславского перехватила Марина Георгиевна Козырева (1939-2020), бывшая жительница дома № 17 по 6-й линии. Кандидат географических наук, основатель мемориального музея-квартиры Гумилёва на Коломенской улице, где Лев Николаевич с женой Натальей Николаевной прожили до самой смерти Гумилёва.

Библиотека и клуб соединили двух разных по темпераменту людей, прошедших Великую Отечественную войну, пытающихся что-то сделать для сохранения культуры, для сохранения острова, – Арнольда Рейнфельда и Мурада Мамедова. Рейнфельд тяготел к фактографическому и событийному построению материала, а Мамедов эмоционально и возбужденно реагировал на события и факты. Они дополняли друг друга, и ушли из жизни почти одновременно, а познакомились в стенах библиотеки. И связующим звеном была заведующая – Лариса Алексеевна Шевченко. Собственно, с её большого интереса к истории начались заседания клуба «Васильевский остров», встречи, посиделки, чаепития и «разговоры за жизнь».

Эта вековая сложная эпоха завершилась, и сейчас библиотека стоит на пороге очередного обновления на 6-й линии Васильевского острова. Продолжение следует.