Писатель Лев Канторович о Финской войне.

Как стремителен бег времени, незаметно, день за днем проходят десятилетия. Вот наступила 76 - я годовщина окончания Советско - Финляндской войны (30.11.1939 – 13.12.1940), но память о ней продолжает жить в наших сердцах и не подлежит забвению. Солдату не дано выбирать ни время, ни место, где ему придется пролить кровь или сложить свою голову за свою Родину. Они выполняли поставленную боевую задачу, отдав за это самое дорогое – свою жизнь. Прошедшая вслед за ней Великая Отечественная война по своей масштабности и продолжительности, по времени и горю, заслонила собой Память о трехмесячной, Зимней компании в Финляндии. В тех событиях приняли участие многие писатели и поэты, которых мобилизовали, как и других, на «большие сборы». Одни участвовали в боях, как артиллерист М. Дудин, сапер Б. Лихарев, другие работали в дивизионных и окружных газетах, А. Твардовский, Н. Тиханов, А. Исбах, В. Саянов, Е. Долматовский, Ю. Инге, Е. Вечтомова, Ц. Солодарь.

Погибли в боях молодые поэты – лыжники – добровольцы: Николай Отрада (Николай Карпович Турочкин), Арон Копштейн (Арон Иосифович Копштейн), литературный критик М. Молочко, писатель Михаил Чумандрин, награжденный орденом Ленина…

Они жили фронтовой жизнью, и, находясь на передовых позициях, записывали рассказы бойцов и командиров только что вышедших из боя. Вечерами беседовали с солдатами. Потом фронтовые записи легли в основу произведений о той «Незнаменитой войне».

Критик Л. Аннинский сказал: «Война оказалась непоэтической, она обернулась изматывающей работой, неведомым бытом передовой, прежде пуль она била ледяной каждодневностью, - о ней уже не возможно было рассказать светлыми, романтическими словами. Большинство писателей и поэтов использовались Глав ПУР-ом РККА в газетах. Так газета «Красный Балтийский флот» (20.02.1940) в заметке «Писатели - бойцы», оценила работавших в различных газетах Краснознаменного Балтийского флота:

«С самого начала боевых действий против финской белогвардейщины, на корабли, в части прибыли писатели и поэты. Своим испытанным оружием – художественным словом – писатели и поэты, работающие на Балтике, помогают нам наносить, сокрушительные удары по врагу… Формы их работы многогранны. Мы видим в газетах стихи, песни, короткие зарисовки, боевой очерк, фельетон и т. д.».

Так же на финский фронт попал и Лев Канторович (Лев Владимирович Канторович), который с первых дней участвовал в этих событиях. К этому времени он уже был известным писателем, воином – пограничником. Орденоносец – свой первый орден получил за героическую полярную экспедицию на пароходе «Сибиряков» - трудового Красного Знамени; затем служба в Пограничных войсках и первые его литературные произведения. Поэтому Льва Васильевича тепло встречали пограничники и считали своим. Даже в своей книге «В боях» вышедшей в 1941 году, он делал последние правки перед убытием на фронт. Первые рассказы помечены декабрем 1939 г, а другие январем – февралем 1940 г. Работа над этой книгой продолжалась в течение последующего мирного года. Рассказы печатались в различных сборниках, литературных журналах, выходившие в 1940 – 1941 г. и уже посмертно в дни Отечественной войны.

В своих рассказах он фиксирует события, старается до мельчайших подробностей донести факты, о которых в те времена старались не упоминать. Только в последнее время, когда стали раскрываться архивы и стали доступны документы того периода, становиться ясным, какое мужество надо иметь, чтобы художественным словом обозначить эти факты:

« На участке нашей заставы – мост через реку Сестру. Железнодорожный мост. Половина моста красной краской выкрашена и половина белой. Граница, значит, как раз посередине моста и есть. На нашей, то есть на Советской стороне, неподалеку от моста – станция Белоостров. На их, на финской стороне, - станция Райоки. По мосту поезд ходит», другой пример:

«Окна нашей заставы были завешаны одеялами, и тускло горела одна маленькая лампочка. Комиссар вышел на середину комнаты. Он тихо сказал:

- Здравствуйте, боевые товарищи – пограничники.

Мы ответили шепотом.

- Здравствуйте.

Комиссар сказал очень короткую речь. Он говорил тихо, но мы слышали каждое слово.

- Поздравляю вас, - сказал комиссар.

- Вам выпала честь первыми идти сегодня в бой…

«…Потом говорил начальник заставы. Маленького роста, сухой и подтянутый, он говорил короткими, как приказания, фразами. Он еще раз повторил боевую задачу. Каждый из нас отлично знал свое место, но каждый еще раз внимательно слушал командира. Начальник заставы кончил и политрук заставы вслух прочел приказ по войскам Ленинградского округа; «За безопасность северо – западных границ СССР и славного города Ленина! За нашу любимую Родину! За великого Сталина! Вперед, сыны советского народа, воины Красной Армии, на полное уничтожение врага».

Мы тихо выходили на двор заставы и строились. Низкие облака заволокли небо. Было темно. Командиры проходили по рядам и шепотом отдавали последние приказания.

… Нам было приказано: в семь ноль – ноль занять исходное положение; в восемь ноль – ноль начнется артиллерийская подготовка и от восьми ноль – ноль будут говорить пушки; в восемь тридцать пограничникам перейти границу, атаковать, уничтожить вражеских пограничников и занять кордоны.

Писатель фиксирует события, и главное не упускает мельчайшие подробности:

«Мы стояли на вершине холма. Наши ноги выше колен ушли в рыхлый снег. Ноги озябли и шинели были мокрые от талого снега, и пальцы на руках закоченели. Мы стояли, не двигаясь, и молчали.

Мы, молча, ждали. Снег шел все время. Было очень тихо. Потом низко над горизонтом появилась красная полоса, будто красная светящаяся трещина на небе. И еще несколько таких же красных трещин, и все небо озарилось красным светом, будто десятки солнц сейчас поднимутся над потемневшей землей. Красный свет полыхал на небе, зарево разливалось очень широко, и только тогда мы услыхали гул и потом тяжелый грохот разрывов, и могучее шуршание снарядов над нашими головами. Весь воздух, все серое пространство наполнилось громом, и гром все рос и усиливался. Красное зарево горело ровным огнем, и на красном вспыхивали оранжевые молнии, и все небо стало коричнево – красным. Мы стояли на холме и смотрели, как загораются новые огни, и слушали удары орудий. Какие – то, особенные, глухие и медленные удары вырываются из ровного гула. Воздух разрывается на части. Это продолжалось полчаса. Ровно полчаса, от восьми до восьми тридцати».

Очень точно показаны ужасы войны:

«В роще стояла батарея, и орудия стреляли одно за другим. Деревья вздрагивали при каждом выстреле. Из рощи выбежал горностай. Он бежал по ямкам, выбитым гусеницами танков. Его белая шкурка ярко выделялась на сером снегу. Хвост горностая, пушистый, с черным кончиком, вздрагивал. Бежал горностай неровными шашками и шатался из стороны в сторону. Мы все видели, как маленький зверек бежал, тычась мордочкой в снег. Рот горностая был широко раскрыт. Горностай бежал у самых наших ног. Наверное, он ничего не соображал, и его блестящие круглые глазки ничего не видели. Он убегал от ужасного грома орудий, убегал, сам не зная куда».

Так писатель рисует картину начала войны. Он рассказывает не только об артподготовке, переходе через реку, но и показывает нам желтый песок у вершины горы, синие тени в лесу, броню танков, выкрашенных в белый цвет. Так же Л. Канторович очень точно описывает психологическое состояние человека перед боем.

Мне самому приходилось испытывать это состояние, которое трудно передать словами:

« А тихо, знаете, было…

Ну, ходим возле моста и, конечно, волнуемся. А чего скрывать? Чего? Я честно говорю: волновались мы все здорово. И разве можно не волноваться? Вот несколько часов тому назад, этой же ночью, значит, митинг был, у нас на заставе. Вся застава собралась в ленинской комнате. Длинных речей не говорили, хороших – то ораторов у нас на заставе, пожалуй, нет, но говорили товарищи горячо и, что называется, от самой души, от сердца, что ли. Пограничное дело приучает к спокойствию, значит, к сдержанности, но на митинге, на таком митинге, товарищи, трудно было оставаться спокойным.

… Вот пошли мы на мост, сменили наряд, значит, и теперь настало время выполнить приказ. Собственно, время еще не настало, время приближалось, и нам казалось, что стрелки на часах движутся ужас как медленно. Ну, конечно, мы волновались.

Все мы, товарищи, шли в бой первый раз в жизни.

Вот стоим, значит, у моста и ждем, и думает каждый из нас свои думы. Вот у меня, например, дочка родилась. Я, значит, недавно женился. В отпуск, значит, ездил домой и женился. Ну, и родилась дочка.

Шутка сказать, дочка у меня!.. А какая она, дочка – то, из себя – я не знаю…

А лейтенант Суслов как раз подходит ко мне и шепчет:

Иди, Горбунов… Вот оно!

Я медленно, медленно шел. Три минуты, знаете ли, это много времени…»

Этим и отличается проза писателя Льва Конторовича – точная прикрепленность событий к месту и времени (30.11.1939 г), показывает, что он в это время был на этой заставе и в этом ценность документальности рассказа. Он запечатлел художественным словом начало важного события – начало Советско – Финляндской войны.

От рассказов «Так начиналась война», «Мост наш», «Командировка» отличавшихся большой сдержанностью, раскрытием драматизма военных будней, Канторович приходит к пониманию всего трагизма войны, который он показал в рассказе «Кочкин и Лазебников». Она начинается сценой похорон погибшего бойца.

«В лесу вырыли могилу, и снег над могилой лежал острой кучей. Мерзлую землю тяжело было рыть, и большой камень оказался в земле как раз в том месте, где рыли могилу. Камень взорвали саперы. Звук взрыва прокатился по снегу».

Как всегда, автор показывает мельчайшие подробности, передает атмосферу холодной зимы, как трудно бойцам, сколько сил надо отдать в борьбе:

«Было очень холодно, на солнце сверкала снежная пыль, и казалось, будто воздух замерзает, превращается в колючий лед».

На войне нет перерывов, и каждая минута может оказаться последней:

«… пограничники несли тело товарища к могиле в лесу. Неожиданно на дороге защелкали выстрелы. Стреляло сразу много винтовок, и торопливо простучал пулемет. Тело убитого товарища они положили на снег. Выстрелы раздавались непрерывно.

Писатель последовательно, описывает весь ход боя, самоотверженность пограничников, их хладнокровие в самые драматические моменты борьбы и как действовать в критические минуты. Неожиданно в рассказе «Кочкин и Лабезников» в последнем эпизоде появляется и автор. Он незаметно входит в повествование, этим еще раз подчеркивая достоверность происходящего.

В рассказе «Раненный с высоты 166,0» описан эпизод спасения бойца Грищука. В условиях бездорожья, рискуя собой, боец проявил героизм и находчивость, использовал «способ транспортировки» не предусмотренный ни какими инструкциями.

Этим еще раз подчеркнув, что война не ведется шаблонно, на войне побеждает тот, кто мыслит нестандартно.

Надо отметить, что в военном цикле Л. Канторовича несколько особняком стоит самый большой рассказ «Мы наступаем в лесу». Главное место в рассказе занимают боевые эпизоды и поведение трех бойцов – разведчиков в бою. Их первое столкновение с противником, когда приходиться проявлять не только мужество, но и смекалку, способность ориентироваться, думать о ходе боя.

Писатель не только передает ход боевой операции, но и раскрывает характер людей на войне:

« - Компания решается на Перешейке, - сказал комдив. – Но и мы, в наших лесах, мы будем наступать, и теснить их без пощады».

Лев Канторович в своем повествовании раскрыл весь трагизм войны, показал примеры самоотверженности и героизма воинов, и всю суровость той зимы, когда проходили боевые действия, той, «Незнаменитой», Советско – Финляндской войны 1939 -1940 г.г.

 

Мирхат Мусин,

краевед, член исторического клуба Ленинградской области.