Человек штучной работы | МАУК Библиотека А.Аалто

Есина Дарина Александровна, учащаяся 11 класса СПб ГБОУ «СОШ Школа № 416 – Школа развития личности им. В.В. Павловой»

Человек штучной работы

ВВЕДЕНИЕ

   Наша школа – одно из старейших учебных заведений Петергофа, которое было основано в 1906 году как частная женская гимназия. Не единожды за годы своего существования меняла она название: «Петергофская женская гимназия В. В. Павловой», «Единая Советская трудовая школа № 2 им. В. И. Ленина», просто «Средняя школа № 416» или «Школа развития личности им. В. В. Павловой». Здесь в разное время учились и работали многие замечательные люди, которые смогли прославить себя и школу в самых различных областях деятельности. Труды этих людей настолько значимы, что имена многих увековечены в названиях географических или административных объектов, расположенных в разных уголках нашей страны.
   Так в центре древнего города Выборга мы с Вами можем побывать на улице Е.Кеппа (Ил.1). Мы, ученики сегодняшней школы, гордимся тем, что в таком известном городе увековечено имя выпускника нашей школы (1932-1941 гг.) – Евгения Евгеньевича Кеппа (1925-1997 гг.) (Ил.2).
   В музее истории школы №416 создан фонд с личными документами представителей семьи Кепп – ведь не только знаменитый выборгский краевед, но и многие его родственники учились и работали в нашей школе. Собранные в этом фонде материалы: документы, статьи, письма, видеокассеты и фотографии стали одними из основных источников информации для данного исследования. С целью сбора дополнительной информации, летом и осенью 2014 года я посетила г. Выборг, Почётным гражданином №1 которого является Евгений Евгеньевич Кепп, и встретилась с его дочерью Натальей (Ил.3) и жителями Выборга, которые лично знали его при жизни. Также летом 2014 года мне удалось встретиться в Петергофе с родственниками Е.Е.Кеппа по линии двоюродной сестры Ирины Павловны Линденбратен (урожденной Кепп) (1920 - ? ) (Ил.4).
   Ранее, в 80-х и 90-х годах, учениками нашей школы уже предпринимались попытки написания работ о представителях славной семьи Кепп. Это работа ученицы школы Арины Мориной (Линд) и работа ученицы 10 класса 1994 года Эльмиры Кузьминой, в сокращении опубликованная в сборнике «Юные за возрождение Петергофа. Петергоф – город-фронт» в 2003 году. В этом сборнике ошибочно указано имя выпускницы 1995 года Эльмиры Кузьминой как «Елена Кузьмина» ( Прим. автора)[1].
   Упомянутые выше работы были по большей части посвящены героизму Валентины Григорьевны Кепп – матери Евгения Евгеньевича, которая в годы Великой Отечественной войны спасла жизнь многим детям, оказавшимся на оккупированной фашистами территории.
   Евгений Евгеньевич в 80-х годах был частым гостем в нашей школе и в музее, консультировал авторов обеих работ, предоставлял необходимые документы из личного архива. Большинство этих документов были переданы им в школьный музей, где бережно хранится память о его матери и о нём самом. Уже после смерти Е.Е. Кеппа мы узнали о той огромной краеведческой работе, которую он сам вёл в это время в Выборге, о его заслугах и грандиозных свершениях в этом городе.
   В этом году Евгению Евгеньевичу могло бы исполниться 90 лет. К сожалению, прожить ему удалось только 72, но он успел сделать в своей жизни необыкновенно много, поэтому данное исследование я решила посвятить именно Е.Е. Кеппу – ученику довоенных лет нашей школы, ветерану Великой Отечественной войны, краеведу и педагогу, Почётному гражданину города Выборга №1.
   Целью данной работы я считаю:
- определить, что позволило Евгению Евгеньевичу Кеппу достичь такого признания, что даже спустя 18 лет после смерти в Выборге его считают главным краеведом города.
   Задачи можно сформулировать следующим образом:
1. Исследовать биографию Евгения Евгеньевича и его ближайшего окружения (членов семьи);
2. Собрать, по возможности, полный библиографический список публикаций самого Е.Е.Кеппа и публикаций о нём, изучить их;
3. Сопоставить информацию, приведённую в различных источниках, с целью более достоверного получения биографических данных и исправления их в случае разночтений.
   Уверена, что собранные материалы будут востребованы не только для работы в музее истории школы, но и в краеведческом сообществе Петергофа, которому на сегодняшний день практически ничего не известно о самом известном выборгском краеведе, первая часть жизни которого прошла на петергофской земле.

ГЛАВА 1
СЕМЬЯ И ЕЁ КОРНИ

   По рассказам деда Евгения Кеппа, Павла Ивановича, их семья жила с середины XIX века в Петергофе, а предками были первые стекольные мастера на Руси, которых из Западной Европы пригласила Екатерина II.
   В третьем томе книги «История Петергофа и его жителей. Новый Петергоф» В. А. Гущина можно найти информацию о том, что примерно с 1890 года владельцем булочной на одной из улиц Петергофа был Павел Иванович Кепп[2].
   В своём автобиографическом очерке Евгений Евгеньевич пишет, что его дед Павел Иванович и бабушка Елизавета Ивановна жили в Петергофе на Кривой улице (позднее Володарская, 14, ныне Константиновская ул.). «Они хорошо помнили время русско-турецкой войны. Бабушка – продавщица булочной вспоминала, как к ним приходили турецкие военнопленные, содержавшиеся в Петергофе. Желая купить семь фунтов хлеба, они говорили «по-русски» «Дай, дай, дай, земь, земь, земь, вунт, вунт, вунт, леба, леба, леба»[3].
   Павел и Елизавета (в другом документе Луиза) имели четверых детей: Павла, Владимира, Евгения и дочь Марию.О Владимире и Марии узнать ничего пока не удалось.
   Из воспоминаний В.В.Морозовой-Дюфур[4] стало известно, что Павел Павлович Кепп (Ил.5) был женат на Коковцовой Екатерине Георгиевне (Ил.6), но было ничего не известно ни об их детях, ни о судьбе самих супругов.
   В ходе работы среди документов, хранящихся в фонде музея истории школы №416, обнаружились анкета и фотографии Ирины Кепп (Линденбратен в замужестве). Можно было предположить, что она приходится родной сестрой Евгению Евгеньевичу Кеппу, но, изучив подробнее имеющиеся материалы, удалось выяснить, что Ирина Павловна приходится ему двоюродной сестрой, дочерью брата его отца. Ирина училась в нашей школе с 1927 по 1935 год, и поэтому осталась анкета, которую она заполнила в 1985 году, как и многие выпускники довоенных лет, в период подготовки к 80-летию основания школы[5]. В ней указывалась фамилия по мужу Линденбратен. Фамилия показалась необычной, не очень распространенной. Так как в школьном музее не оказалось никакой информации о послевоенном периоде жизни И.П.Кепп (Линденбратен), можно было предположить, что она погибла в годы Великой Отечественной войны (1941-1945). На ОБД «Мемориал» [6] обнаружились копии наградных документов и более точные сведения об этой замечательной женщине. Также с помощью интернет-источников удалось найти информацию о муже Ирины Павловны, что в последствии помогло связаться и организовать встречу в Петергофе с потомками семьи по этой линии. Летом 2014 года   семья сына Ирины Павловны специально приехала на родину предков и привезла с собой копию рукописи уникальных воспоминаний (Ил.7). По словам Александра Леонидовича Линденбратена (Ил.8), рукопись содержит записки одной из дальних родственниц матери Натальи Леонидовны Корш (по мужу Фрадкиной). В достаточно объемной рукописи сохранилось описание её, родных и знакомых, их жизни в Петербурге и в Петергофе в период с конца ХIX по первую половину ХХ века.
   Александр Леонидович (сын Леонида Давидовича Линденбратена[7] и Ирины Павловны Кепп) при встрече передал для работы копии рукописи и уникальных семейных фотографий. Также семьей Линденбратен было предоставлено генеалогическое древо (Ил.9), послужившее хорошим дополнением к древу, составленному дочерью Е.Е.Кеппа Натальей Евгеньевной (Ил.10).
   В областном архиве города Выборга (далее ЛОГАВ) (Ил.11) хранится свидетельство об окончании мужской гимназии императора Александра II отцом Евгения Евгеньевича - Евгением Павловичем Кеппом, датированное 1912 годом[8]. Этот документ также косвенно подтверждает факт проживания семьи Кепп в Петергофе в начале ХХ века. После окончания гимназии Евгений Павлович поступил в военную школу и, предположительно, окончил её ускоренно в связи с началом Первой мировой войны (1914-1918 гг.) В 1914 году в чине подпоручика Е.П.Кепп был отправлен на фронт, но воевать долго ему не пришлось.
   В автобиографическом очерке Евгения Евгеньевича Кеппа можно прочитать:«Началась Первая Мировая война. Моя будущая мать получает известие о своём женихе: «Пропал без вести». Кто мог предположить тогда, что стоит за этими тремя словами? … Четыре долгих года плена».[9] В воспоминаниях младшего сына, написанных в 1984 году, этот судьбоносный во многом эпизод жизни Е.П.Кеппа описан следующим образом:
   «На одном из участков Западного фронта командир бронеавтомобиля подпоручик Кепп получает приказ прикрыть отход нашей пехоты. Броневик боевую задачу выполнил, но сам был подбит и лишился хода. Пулеметчик получил ранение. Тогда мой будущий отец приказал водителю, захватив раненого, отползать по канаве к своим, а сам остался взрывать бронеавтомобиль, чтобы он не достался врагу. Отец рассказывал мне, как он хорошо видел подбегавших со штыками наперевес австрийских солдат, а спички, как назло, одна за другой ломались. Наконец – удача! Короткий шнур загорелся. Бросился догонять своих подчиненных, но вражеские солдаты уже окружили его. Ближайший из них ударил штыком в живот. Спасли: резкий поворот корпуса и высокие до груди кожаные брюки автомобилиста. Близкий взрыв боевой машины вынудил всех упасть на землю. Когда австрийцы вскочили и увидели, что русский один, они набросились на него и связали».[10] Несомненно, записанная в 1984 году со слов отца, которого Евгений Евгеньевич до ареста в 1929 году вряд ли помнил, так как ему было всего 4 года, а с 1934 по 37 видел эпизодически, приукрашена и детской фантазией и уже взрослым творческим изложением семейного предания. Тем не менее, фактографическая основа в этом отрывке вполне очевидна, тем более, что написан очерк самым известным краеведом Выборга, который всегда бережно относился к любым историческим событиям.
   В 1918 году Евгений Павлович Кепп вернулся из австрийского плена, но этот период его биографии стал поистине роковым не только для него самого, но и для многих членов его семьи.
   После возвращения в Петергоф Е.П.Кепп женился на Валентине Григорьевне Левченко (1892-1945), которая в 1925 году стала матерью Евгения Евгеньевича Кеппа. Это был второй ребенок в семье – брат Евгения Виктор был на 4 года старше. Роль матери в жизни Е.Е.Кеппа трудно переоценить. Этой замечательной женщине посвящены многие публикации и исследовательские работы как серьезных взрослых краеведов и журналистов, так и учеников нашей школы. К сожалению, при изучении этих публикаций и архивных документов обнаружилось много неточностей и искажений, прежде всего в газетных публикациях. Поэтому мы решили привести в данной работе биографию Валентины Григорьевны, основывая ее только на первоисточниках, которыми служили ее личные подлинные документы или нотариально заверенные их копии, хранящиеся в фонде музея истории школы и ЛОГАВ.
   В ходе исследования удалось выяснить следующее.
   Валентина родилась в Санкт-Петербурге 11 декабря 1892 года в семье сына священника и дочери рядового солдата царской армии. Отец был мелким чиновником, а мать – учительницей в начальной школе[11]. К сожалению, пока не удалось выяснить настоящего имени отца Валентины, ни ее первого отчества и фамилии. Когда она еще была маленькая, отец умер, а мать вышла второй раз замуж за коллежского регистратора (в документах 1914 года «коллежского секретаря») Григория Левченко, который официально удочерил девочку в 1902 году, дав ей тем самым свои отчество и фамилию.
   В 1905 году умерла и мать Валентины Григорьевны, оставив 13-летнюю дочь на попечение приемного отца, который вскоре женился вторично. Девочка оказалась в новой семье, среди абсолютно чужих ей людей. К тому же, приемный отец имел деспотичный характер, и ей пришлось уйти из семьи, хотя до самой смерти она сохраняла хорошие отношения со сводным братом. После ухода из дома Валентина стала воспитываться в семье родной сестры своей матери А.Н.Семененко. Анна Никитична, как и ее сестра, была педагогом с большим стажем. 48 лет она проработала сначала учительницей, а потом до самой своей смерти 1925 года заведующей детским домом в Петергофе.
   При всей сложности семейных отношений Валентина Левченко получила прекрасное образование. В мае 1909 года она с золотой медалью окончила курс семи общих классов Коломенской женской гимназии. Аттестат гимназии давал ей право «получить от Министерства Народного Просвящения, не подвергаясь особому испытанию, свидетельство на звание Домашней Учительницы тех предметов, по которым она оказала хорошие успехи».[12]
   В том же 1909 году она поступила в Императорский Женский Педагогический Институт. Копия диплома свидетельствует о том, что она окончила в 1914 году полный курс этого института «по Словесно-Историческому Отделению»[13]. Также в школьном музее хранится заверенная в 1915 году уже Петроградским народным судом рукописная копия «Диплома в знании курса Императорского Российского Университета по историко-филологическому факультету», полученного Валентиной Григорьевной Левченко также в мае 1914 года, по всей вероятности, вместе с дипломом Педагогического института.
   Таким образом, приведенные во многих публикациях и воспоминаниях сведения о том, что В.Г.Левченко «с золотой медалью окончила Санкт-Петербургский Императорский Университет», действительности не соответствуют, хотя нет никакого сомнения в том, что она была одной из достойнейших и образованнейших женщин Петергофа своего времени.
   Уже во время учебы в институте Валентина Левченко начала встречаться с Евгением Павловичем Кеппом, своим будущим мужем. Можно предположить, что именно эти встречи вызывали недовольство в семье приемного отца и послужили поводом к тому, что девушка ушла из дома. В 1914 году, как уже упоминалось выше, Евгений был отправлен на фронт, а девушка ждала жениха в Петергофе.
   С 1 сентября 1914 года она была допущена « к исполнению обязанностей учительницы Ораниенбаумского высшего начального училища»[14]. В этом учебном заведении молодая учительница проработала 5 лет. Здесь она встретила и революционные события 1917 года. Хотя в своей официальной автобиографии Валентина Григорьевна указывает причину увольнения с этой работы как следствие «плохого железнодорожного сообщения», тем не менее, можно предположить, что главной причиной стало возвращение Е.П.Кеппа из плена и заключенный с ним 21 мая 1919 года брак.
   Поначалу молодая семья жила в Петрограде на Васильевском острове (Бугский пер, дом 6-7, кв.29). Валентина Григорьевна уже с 1919 года стала работать воспитательницей в Петергофском детском доме, который по воспоминаниям Е.Е.Кеппа находился « в старом здании на нынешнем Красном (теперь Санкт-Петербургском. Прим. авт.) проспекте между почтамптом и сквером (теперь площадь Жертв Революции. Прим. авт.)»[15]
   Вскоре в молодой семье Кепп родились два сына: Виктор в 1921 году и Евгений в 1925, уже в Петергофе. По воспоминаниям Евгения Евгеньевича, отец работал физруком на детской площадке в Петрограде - Ленинграде. Был неплохим скрипачом, дома тоже занимался музыкой. В 1929 году его арестовали. После пяти лет, проведенных на Соловках, он вернулся домой с документом, дающим ему право проживания по всему СССР, но в течение 24 часов вынужден был покинуть Петергоф. Поселился Евгений Павлович один в Новгороде, где работал музыкантом в Доме культуры. В 1937 году произошёл второй арест. Больше ни жена, ни дети отца не увидели. Е.П.Кепп был расстрелян.
   Уже после войны Евгений Евгеньевич получил последний документ отца, который сообщал о том, что по обоим делам его отец был «реабилитирован за отсутствием состава преступления»[16].
   После первого ареста Евгения Павловича в 1924 году Валентина Григорьевна сперва с одним сыном, а потом и с обоими жила в доме отца мужа. Двое стариков (Павел Иванович и Елизавета Ивановна Кепп) и мальчики (Виктор и Евгений) целиком состояли на иждивении В.Г.Кепп.
   В 1922 году она была по переводу направлена на работу преподавателем русского языка в Единую Советскую 2-х ступеней школу им. В.И.Ленина (так называлась наша школа в то время) [17]. В то же время подрабатывала внештатным экскурсоводом в петергофских дворцах и парках, читала лекции по истории Петергофа. Её рабочий день начинался с раннего утра и длился до позднего вечера. По словам Евгения Евгеньевича, «петергофцы часто могли видеть, как её старенький велосипед по нескольку раз в день курсировал между школой и дворцами – музеями»[18].
   Помимо работы в школе им. В.И.Ленина, есть сведения о том, что Валентина Григорьевна Кепп в период с 1.12.1925 по 1.09.1926 года одновременно была заведующей Петергофским детским домом «Коммунар», о чем свидетельствует запись в ее Трудовом списке.[19] По всей вероятности, ее назначение на эту должность произошло после смерти ее тети А.Н.Семененко, которая руководила этим учебным заведением до 1925 года. Совмещать школу и приют долго она не смогла.
   Можно ужаснуться трагически сложившейся судьбой Валентины Григорьевны и восхититься ее стойкостью. Муж расстрелян. Тяжело воспитывать двоих сыновей и быть женой врага народа, но, тем не менее, ей давали работу: она оставалась прекрасным экскурсоводом дворцов и музеев Петергофа, и, несмотря на «порочащие» семейные связи, ее все-таки приняли на должность учителя русского языка и литературы в школе, учениками которой вскоре стали ее сыновья.
Виктор окончил школу, поступил в Ленинградский университет, Евгений в начале 1941 учился в 9-ом классе Петергофской средней школы №416.
   1941 год оказался переломным и трагическим в истории страны и в семейной истории Евгения Кеппа.

ГЛАВА 2
НЕЛЁГКАЯ СУДЬБА

   Нелегкая судьба выпала на долю поколения Евгения Кеппа. Суровым испытанием для всех стала Великая Отечественная война. По мнению Евгения Евгеньевича (Ил.12), особенно трагичными стали годы войны для его родного города Петергофа. Он считал, что по Западным республикам и областям страны огненный смерч прошел все же только туда и обратно, а на петергофской земле, узкой полоской тянущейся вдоль побережья Финского залива, враг обстреливал, бомбил, жег, минировал, взрывал, разрушал и грабил непрерывно в течение почти двух с половиной лет. Выжженная земля была буквально перепахана огнем обоих воюющих сторон.
   В 1994 году Евгений Кепп вспоминал, как «в первые же дни после начала войны …десятиклассники, под руководством Петра Александровича (директор школы П.А.Харинов с 1935 по 1941 год. Прим. авт.), закладывали подвальные окна школьного здания мешками с песком и бревнами. Потом все лето копали противотанковые рвы близ Санинской дороги в Старом Петергофе. По одиннадцать часов в день от темна до темна».[20]
   В другом своем автобиографическом очерке, переданном Евгением Евгеньевичем на хранение в ЛОГАВ, он подробно и скурпулезно описывает события, происходившие с ним в начале войны, участниками которой члены семьи Кепп стали с первых дней. Брат Виктор – кадровый военный, был призван в действующую армию. Мать работала на эвакуационном пункте в Петергофе. Только что окончивший 9 класс (хотя и считавший себя уже десятиклассником) Евгений, или как все его звали в то время Геня Кепп, попал вместе с другими петергофскими подростками в особое подразделение для охраны линейных сооружений связи. В то время фашисты часто забрасывали с воздуха на парашютах на нашу территорию диверсантов. Перед ребятами была поставлена задача патрулирования улиц и наблюдения за сохранностью кабельных и воздушных линий электропередач. Руководил группой начальник петергофской почты Шулятев.[21]
   В сентябре школьники все еще занимались строительством оборонных сооружений Ленинградского укрепрайона. Начались обстрелы и налеты вражеской авиации. Звон чужих моторов был настолько характерен, что мальчишки на слух могли определять свои или чужие самолеты кружили в воздухе. В небе Петергофа можно было часто наблюдать за воздушными схватками истребителей. Геня Кепп вместе с другими мальчишками мог наблюдать за самолетами только в редкие минуты передышки, пока ехали в кузове грузовой машины «полуторки» за очередной партией камней. «Грузим камни и подвозим их к строящемуся ДОТу в десятке шагов от Розового павильона… как можно быстрее сбрасываем камни на бревенчатый накат… Ствол установленной пушки смотрит в амбразуру, обращенную на запад, а стрельба уже слышна с другой стороны.»[22]
   Как известно, вся линия обороны, сооруженная летом вокруг Петергофа, была обращена совсем не в ту сторону, откуда пришел враг. Его ждали с запада, но немецкие войска прорвались на побережье Финского залива и наступали на Петергоф со стороны Стрельны, т.е. с востока. Только в сентябре жители Петергофа, когда враг уже был близко и вел обстрел беззащитного города с Бабигонских высот, попытались вырыть хоть какие-то простейшие укрытия для своих стариков, женщин и детей, остававшихся в Петергофе. Петергоф лежал перед фашистами как на ладони.
   На долю жительницы довоенного Петергофа Анны Петровны Устиновой в сентябре 1941 года выпала ответственность за сохранение жизни детей петергофских детских садов №7 и 10, заведующей которыми она оказалась в это страшное время. Эти детские сады в сентябре 1941 года размещались в здании детского дома «Коммунар», которым когда-то заведовала В.Г.Кепп.
   В своих подробных «Воспоминаниях о Великой Отечественной войне 1941-1945 года и о 900 дневной блокаде г.Ленинграда» А.П.Устинова пишет о том, что силами родителей и немногочисленных оставшихся сотрудников детских садов на площади Спартака ( сейчас площадь Жертв Революции. Прим. авт.) были сооружены щели, в которых укрывали детей во время воздушных тревог и артобстрелов.
   «17 сентября был первый массовый налет на Новый Петергоф. Произошли большие разрушения жилых и ведомственных зданий, масса человеческих жертв».[23]
   Вместе со школьниками на строительстве оборонных сооружений трудились и учителя. Евгений Кепп вспоминает о том, как копала противотанковые рвы все лето наравне с ребятами их классная руководительница Анна Филипповна Михайлова, пока ее вместе с сыном и дочкой Леночкой (Логунова Е.П.) не эвакуировали вглубь страны. Нашлись в очерке Евгения Евгеньевиче добрые слова и об учительнице физкультуры Наталии Александровне Докторовой, которая также трудилась вместе с учениками. Е.Е.Кепп считал, что именно во время коротких перерывов в работе и обедов у полевой кухни ребята очень сблизились со своими учителями, работавшими рядом. С особым волнением описывает последнюю встречу с Наталией Александровной и прощание с ней. «Она шла с нами от школы домой. По пути всей компанией зашли в наш сад на Володарской (ныне Константиновской. Прим. авт.) улице. Принесли патефон, слушали музыку, танцевали. А зарево со стороны Бабигонских высот было уже совсем близко, слышалась уже ружейно-пулеметная стрельба»[24]. Н. А. Докторова жила в Большой Слободе Старого Петергофа. Ребята пошли ее провожать, когда уже начало темнеть. На северной аллее Красного пруда учительница «скомандовала» идти домой и Гене Кеппу. Протянула руку для прощания… Через несколько дней Старый и Новый Петергоф разделила линия фронта.
   Многократно в эти тревожные сентябрьские дни Евгений Кепп вспоминал и беспокоился о своей любимой учительнице физкультуры. Он не мог узнать, удалось ли ей выжить в эти страшные дни. Только много лет спустя Н.А.Докторова прислала письмо на один из традиционных вечеров встречи выпускников школы довоенных лет из Ставропольского края.
   Нам повезло больше. Жительница сегодняшнего Петергофа, старожил нашего города Галина Петровна Нечипоренко (1926 г.р.) в послевоенный период дружила с Натальей Александровной Докторовой. Она рассказала нам, что той удалось выехать с Ораниенбаумского пятачка. Послевоенная жизнь этой женщины прошла в Ставропольском крае, но Петергоф и своих довоенных воспитанников она вспоминала всю жизнь. Галина Петровна передала для школьного музея фотографию Н.А.Докторовой, сделанную во время одной из встреч с подругой.
   Одна из первых вражеских мин во время артобстрела Петергофа попала в тот самый сад семьи Кепп на улице Володарского, вывернув куст малины.
   Оставаться в доме было небезопасно. Стариков (Павла Ивановича и Елизавету Ивановну) удалось укрыть в каменном здании пивоваренного завода, располагавшегося, по воспоминаниям Е.Е.Кеппа, близ их сада. В очерке 1984 года Е.Е.Кепп пишет, что это строение сохранилось. Можно предположить, что это полуподземное сооружение похожее на «погреб», торчащее из земли на углу улиц Константиновской (б. Володарской) и Санкт-Петербургского (б.Красного) проспекта между корпусами городской больницы, выходящими фасадами на Константиновскую. Пока Евгений устраивал дедушку с бабушкой в укрытии, Валентина Григорьевна дома торопливо собирала в мешок оставшиеся продукты и самые необходимые вещи.

   Минометные обстрелы велись практически беспрерывно, и Евгений с матерью поняли, что добежать из дома до здания пивоваренного завода вряд ли удастся. Тогда они укрылись в подвале дома, стоявшего параллельно корпусу больницы. В подвале укрылись и другие жители Петергофа, которые не успели эвакуироваться или просто уйти из Петергофа. Кроме мирных жителей в подвале оказался и раненый в ногу командир Красной армии, который выбрался из здания больницы. Последняя машина с ранеными ушла в Ораниенбаум, а ему не хватило в ней места. Ему принесли штатскую одежду и уложили на импровизированные нары в глубине подвала. Снова начался налет фашистской авиации. Кепп вспоминал: «Оглушительные взрывы раздались совсем рядом. Мне показалось, что бетонный подвал как бы «заплавал», «закачался на волнах»[25]. Это были первые тяжелые авиабомбы, сброшенные на Петергоф. Как оказалось, они попали в деревянный дом неподалеку от перекрестка улицы Аврова и Красного проспекта, совсем недалеко от их укрытия.
   В течение нескольких дней Евгений с матерью и другими жителями Петергофа укрывался в подвале. Рискуя жизнью, он преодолевал опасный путь (200-300 м) от своего укрытия до подвала пивоваренного завода, чтобы покормить стариков. Валентина Григорьевна каждый раз с тревогой ждала возвращения сына.
   К вечеру 23 сентября стрельба немного поутихла. В дверь подвала негромко постучали. Евгений открыл и увидел, как ему показалось «загримированного артиста» - высокого немца в каске и зеленой шинели с фонариком на верхней пуговице. Немец довольно миролюбиво и даже вежливо попросил немного керосина. Во время этого «визита» женщины закрыли собой раненого командира, но как дальше сложилась судьба этого человека, Евгений Евгеньевич никогда не узнал.
   Совсем скоро миролюбивое настроение фашистов закончилось, и в Петергофе развесили приказы о том, что все жители должны до определенного часа покинуть свои дома и уйти за линию железнодорожного полотна. Этот приказ, как и ему подобные, заканчивался обычной фразой: «За невыполнение приказа – расстрел на месте».
   Путь был только один: по улице Коноплянниковой и далее по Ропшинскому шоссе. Этим путем и двинулась из города печальная, хоть и нарядная колонна жителей со своими скромными пожитками. Взять возможно было только продукты, в основном сухари, да одеть на себя, что получше. Люди везли вещи на ручных тележках, детских колясках, кто-то тащил вещи на себе.
   Описывая печальный исход жителей из Петергофа, Евгений Кепп в 1984 году вспоминает эпизод, который не встречается больше ни в каких публикациях и известных нам воспоминаниях. На мой взгляд, он заслуживает особого внимания, поэтому считаю необходимым привести его достаточно подробно.
   У самого начала Ропшинского шоссе к колонне беженцев подошли два «великана-баварца». Евгений Кепп хорошо владел немецким языком, поэтому вполне мог определить баварский диалект. Фашисты выхватили из колонны Евгения и еще нескольких подростков. Угрожая автоматами, погнали ребят перед собой в сторону здания паровозного депо (Не сохранилось. Прим. авт.). Здесь мальчики увидели картину, которую было трудно описать даже спустя сорок лет после войны. «Здесь проходила линия нашей обороны, и лежали те, кто честно исполнил свой долг до конца. Одни, сжимая в мертвых руках винтовки, остались в своих ячейках окопа, истерзанные осколками тела других были выброшены взрывами на бруствер и в поле. Немцы приказали нам хоронить убитых. Я взял за отворот шинели одного бойца и потащил его застывшее тело к окопу. Во внутреннем кармане у него чернела бескозырка. Это были краснофлотцы-балтийцы, последние защитники Петергофа. … По возможности осторожно опустил тело бойца на дно окопа и прикрыл лицо полой шинели. Незаметно столкнул ногой его винтовку. Но один немец заметил и одобрительно закивал головой. Мы стаскали в окоп винтовки, противогазы, столкнули изуродованный пулемет «Максим» и начали закапывать. Было очевидно, что конец этой работы ничего доброго нам не сулил».[26]
   В этот раз мальчишкам повезло. Начался налет нашей авиации, и им удалось бежать. Возможно, это спасло им жизнь. Много лет спустя, Евгений Кепп вспоминал этот страшный эпизод своей военной жизни. Еще в 1984 году, не смотря на то, что на этих местах было ровное поле, был уверен, что сумеет точно определить и показать место захоронения защитников Петергофа, чтобы поставить им достойный памятник или перенести останки с почестями в подобающее героям место. Что-то не сложилось. Жаль. Теперь мы можем только весьма приблизительно представить, где это могло быть. Утрачено здание паровозного депо, да и конфигурация улиц уже наверняка изменилась за столько лет.
   Полотно железной дороги уже давно осталось позади, а фашисты все гнали и гнали обездоленных жителей Петергофа по Ропшинсому шоссе. Направленные на беззащитных людей стволы автоматов были весьма убедительны. Кепп писал, что именно так «мы с матерью начали свое знакомство с «новым порядком» в Европе».[27]
   До 1944 года пришлось скитаться Евгению и Валентине Григорьевне Кепп по оккупированной врагами территории. В.Г.Кепп и в этих условиях оставалась верной профессии и долгу педагога. Она организовала в Красном Селе приют для обездоленных детей, который проработал до ранней весны 1943 года. Потом «поступило сообщение об его эвакуации из прифронтовой полосы».[28]Детей вывезли на территорию Белоруссии сначала в Новоельню, потом в местечко Дятлово Барановической области. Ранней весной 1944 детский дом вывезли в деревню Вензовец в семи километрах от Дятлова. Здесь Евгений и его мать встретились с войсками Советской армии, освободившими Белорусскую землю.
   История создания и работы детского приюта описана во многих газетных публикациях. Сам Евгений Евгеньевич Кепп рекомендовал при изучении этого вопроса обращаться к книге В.Томина «Дорога к дому», выпущенной московским издательством «Знание» в 1980 году. На данный момент существуют и другие опубликованные книги и статьи, сведения о которых мы непременно разместим в нашем библиографическом указателе.
   Пожалуй, только необходимо отметить, что напряженная педагогическая и организационная работа Валентины Григорьевны в условиях оккупации страшно подорвала ее здоровье. Она вынуждена была оставаться в Белоруссии до 1945 года, писала из последних сил письма родным (в ЛОГАВ хранятся письма сыну Виктору), но, встретиться с ними, ей было уже не суждено. Валентина Григорьевна умерла в 1945 году и похоронена на дятловском кладбище (Ил.13), где вместе с ней покоятся 76 мальчишек и девчонок – ее воспитанников. Здесь же воспитанникам приюта и их приемной матери Валентине установлен памятник (Ил.14).
   Память о Валентине Григорьевне бережно передается из поколения в поколение учениками нашей школы. В 80-х и 90-х годах ребята ездили в Белоруссию к месту ее захоронения, вели переписку с пионерами отряда, названного в ее честь. Насколько события, связанные с трагической военной историей Дятловского приюта, запали в души детей 90-х, можно судить по стихотворению, написанному после одной из таких поездок ученицей Викторией Петровой.

Склоните головы, люди,
И вспомните страшные дни.
Множество детских судеб
Оборвалось в годы войны.

А им, как и нам, хотелось
Рассветы встречать, любить,
Томясь в предсмертной постели,
Им очень хотелось жить.

Делила все муки ада,
И боль, и последний хлеб.
Всегда была с ними рядом
Их мать – Валентина Кепп.[29]

   После освобождения Белорусской земли Советской армией Евгений Кепп 14 июня 1944 года был призван Дятловским райвоенкоматов в ее ряды. За годы войны он успел повзрослеть не только морально, но и по паспорту – достиг призывного возраста.
   Воевал Евгений Евгеньевич в войсках топографической разведки. Служил в составе войск 1-го Белорусского фронта. В боевой характеристике, данной молодому разведчику Е.Е.Кеппу командованием полка для поступления в военно-топографическое училище, можно прочитать: « В прорыве обороны противника на р. Одер т. Кепп служил примером отваги и находчивости. Десятки батарей и пулеметов врага были засечены им с пунктов СНД и подавлены огнем наших батарей. Представлен к ордену «Красная Звезда».[30]
   В автобиографии Евгений Евгеньевич пишет об этом периоде своей жизни 1944-45 гг. коротко, но емко: « С июня 1944 служил в рядах Советской армии, в составе войск топоразведки 1-го Белорусского фронта (взвод топоразведки 780-артполка, 207 СД[31] 3-ей Ударной армии). Участвовал в форсировании Вислы, Одера, в боях на территории Польши и Германии. В Берлине вступил в комсомол».[32]
   История пребывания молодого бойца в поверженном Берлине заслуживает, на наш взгляд особого внимания. 2 мая 1945 года ему исполнилось 20 лет. Свой день рождения он праздновал вместе с Днем Победы. Дочь Евгения Евгеньевича Наталья, когда мы встретились в Выборге в сентябре 2014 года, рассказала, как отец вспоминал тот, 20-ый, особенный в его жизни день рождения. В полуразрушенном Берлине бойцы отыскали роскошный белый рояль, водрузили в кузов грузовой машины. Евгения посадили за инструмент и долго разъезжали «под музыку» по освобожденному от фашистов городу. Заехали в какой-то небольшой немецкий ресторанчик, где хозяин накрыл для Победителей роскошный стол. Это был незабываемый праздник!
   А в публикации жительницы Выборга Марины Вальцифер 1997 года автор, опять же со слов Евгения Евгеньевича, описывает еще один эпизод пребывания Кеппа в Берлине. По его словам, один из дней мая 45-го он долго не мог вспоминать «без содрогания».
   Тогда вместе с бойцами своей роты впервые встретились с американцами возле Эльбы. Увидели союзников и побежали к ним навстречу. Они - тоже. Худенький, легкий Евгений обогнал сослуживцев и попал в объятия огромного негра-сержанта. « И вот мы с этим негром подбежали друг к другу, а он меня с ходу подбросил в воздух, как ребенка, а потом как-то ловко схватил сзади за ремень, поднял на вытянутой руке и орет «Рашн! Рашн!» Представляете, какое позорище? У меня сапог с ноги слетел, все из карманов высыпалось, болтаюсь в лапищах этого сержанта, а ничего поделать не могу… Мои ребята просто остолбенели, американцы – тоже, а этот негр еще и поцеловать меня пытается. Так я извернулся, коленкой ему в ухо заехал – отпустил союзничек».[33] Конечно, совершенно искреннее радовались окончанию кровопролитной войны и наши бойцы, и американцы, потому и не могли мужчины сдержать свои порывы, пусть даже такие курьезные. Победа словно открыла шлюзы в душах усталых воинов, эмоции и чувства захлестнули даже самых суровых и стойких из них. В этот вечер американцы напоили молодого русского разведчика, как он выразился «в драбадан». Такое случилось с ним в первый раз в жизни! Все хотели с ним сфотографироваться и выпить. Тут – не отвертишься. Такое Евгений Евгеньевич мог позволить себе только в Берлине, когда понял, что весь ад войны – уже позади.
   Германия поразила Е.Е.Кеппа даже в том виде, какой предстала весной 1945-го, потрясающей чистотой улиц и высокой культурой. Некоторое время он еще служил в комендатуре одного старинного городка переводчиком, ведь благодаря преподаванию в школе этого языка замечательной учительницей Леони Карловной Мартенс, немецкий он знал прекрасно, а пребывание на оккупированной территории отточило это знание до совершенства.

Свои воспоминания о победных днях, проведенных в Берлине Евгений Евгеньевич воплотил и в написанной им в 1985 году песне «Советской армии солдат». Ему принадлежат и стихи, и музыка этой песни.

В дыму сраженья были улицы Берлина.
Гул канонады, мин летящих вой,
Дрались советские солдаты-исполины,
С фашистской нечистью гремел последний бой.

Раскаты пушек грохотали все сильнее,
Снарядов – шквал по логову врагов.
Солдаты русские сюда, на берег Шпрее,
Тернистый путь прошли от волжских берегов.[34]

   Расписался в эти победные дни Евгений Кепп и на стене поверженного Рейхстага. Потом, уже в мирное время, как-то видел свою роспись в кадрах кинохроники и в одной из книг, фотоальбоме о Берлине 1945-го. Хотел найти это издание, да закрутился и не смог. Может быть, нам когда-нибудь удастся сделать это за него? Нужно непременно попробовать.
   Вернувшись из Германии, Е.Е.Кепп продолжил службу в 40-ом запасном артполку, стоявшем в городе Козельске.[35]Командование полка дважды давало Евгению направления на поступление в военное училище. Но, не смотря на успешно сданные экзамены и боевые награды: орден Красной Звезды, медали «За освобождение Варшавы», «За взятие Берлина», мандатная комиссия дважды отказала в приеме. Биография отца, расстрелянного в 1937 году, не устраивала членов комиссии.
   Полная реабилитация Евгения Павловича Кеппа произошла только в 60-х годах. В 1996, всего за год до смерти Евгения Евгеньевича, служба ФСБ предоставила возможность сыновьям ознакомиться с судебными делами отца. В первом - не было даже обвинительного заключения, а второе - вообще было безвозвратно утеряно в мясорубке сталинских репрессий.
   В 1945 году, после второй попытки поступления и отказа о приеме в военное училище, Евгений заехал в Выборг, повидаться со старшим братом Виктором. Виктор Евгеньевич летом 1944 года участвовал в боях под Выборгом. Зенитчик-артиллерист в составе 177-го отдельного зенитного дивизиона прикрывал станцию снабжения 23-ей армии, которая дислоцировалась примерно там, где сегодня расположен населенный пункт Верхне-Черкасово. Встреча братьев стала ярким событием в жизни дивизиона – оба были творческими людьми, одаренными музыкантами. «Начальник дивизиона, фанатик самодеятельности, сделал все, чтобы Евгения оставить в Выборге».[36]
   Сначала Евгений Кепп служил в 168-ом отдельном зенитном дивизионе, который дислоцировался в центре Выборга, затем в корпусном (30-го Гвардейского корпуса) батальоне связи, мастерская которого находилась в знаменитой Часовой башне. В это время Евгений Кепп уже наблюдал за тем, как снимали с пьедестала памятник «Торкелю Кнутсону». Сколько лет понадобилось жителям города, чтобы снова увидеть этот памятник на прежнем месте и снова изменить название центральной улицы с улицы Ленина на улицу Торквальда Кнутсона или «улицу Торкелли», как называют ее до сих пор некоторые старожилы Выборга.
   В 1950 году Евгений Евгеньевич Кепп уволился из армии и навсегда поселился в Выборге, где прошли следующие 47 лет его жизни. В заключении главы, рассказывающей о военных годах и не очень длинном, но славном боевом пути Евгения Евгеньевича, мне бы хотелось привести еще одну выдержку из статьи полковника в отставке Виктора Ядова, опубликованной в выборгской газете к сороковому дню после кончины Е.Е.Кеппа: « В масштабах России место захоронения великого полководца А.В.Суворова обозначено «Здесь лежит Суворов». В масштабах Выборга, по аналогии, на мой взгляд, достаточно сказать «здесь похоронен Евгений Кепп» - этим будет сказано все»[37].
   Полковник в отставке вряд ли хотел отметить сравнением с великим русским полководцем выдающиеся боевые заслуги Евгения Евгеньевича. Ведь воевать в силу возраста ему пришлось совсем мало, но в последующие годы мирной жизни и работы в Выборге Е.Е.Кепп действительно снискал себе славу и уважение жителей города и историков, которую по праву можно сравнить с заслугами Великого полководца России А.В.Суворова.

ГЛАВА 3
«ЧЕЛОВЕК ШТУЧНОЙ РАБОТЫ»

Искусствовед – талант, редчайший дар,
В нём благородство, честь и доброта.
(Д. М. Бушунова)

   После демобилизации из армии в 1950 году Евгений Евгеньевич поселился в Выборге, где устроился на работу учителем музыки в школу №4 при детском санатории «Выборг». В 1959 году заочно окончил Ленинградскую культпросвет школу. В 1967 году также после заочного обучения получил диплом об окончании Ленинградского института живописи, скульптуры и архитектуры имени И.Е.Репина. Диплом с отличием он получил на факультете искусствоведения. Полученное образование и эрудиция позволили пройти путь от учителя до признанного знатока истории, культуры, архитектуры.
   Марина Вальцифер, хорошо знавшая Е.Е. Кеппа в Выборге, тем не менее, удивлялась, почему имея диплом искусствоведа, он никогда не работал по этой специальности в каком-нибудь государственном учреждении. Видимо, установленные рамки работы госучреждений и ее рутина, претили творческой личности Евгения Евгеньевича. «Кепп себя уважал. Он был тружеником и не переносил имитации бурной деятельности»[38]. Поэтому и был – то пианистом в ресторане «Карелия», то электриком плюс учителем труда или музыки в Выборгском детском костно-туберкулезном санатории.
   Были сложности с работой в архивах и научных библиотеках, минусы нахождения вне какой-нибудь научной среды и проблемы с публикацией своих материалов, но плюсом была свобода творчества – то, что, по мнению
М.Вальцифер, Кепп ценил больше всего. Именно поэтому он сумел стать Кеппом, которого знают и ценят в Выборге по сей день.
   Евгений Евгеньевич начал изучать историю и культуру древнего города в то время, когда это было не очень-то и нужно государственным учреждениям и историкам от государства. Карельский перешеек, присоединенный к СССР в результате Второй Мировой войны является исторической территорией Финляндии, в течение многих веков бывшей то провинцией Швеции, то частью Российской империи и лишь в 1917 году получившей независимость и ставшей независимым, самостоятельным государством, признанным позднее мировым сообществом. Эвакуация местного финского населения в глубинные района Финляндии и последующее заселение освободившихся пустующих территорий россиянами привели к тому, что советские люди оказались в совершенно чуждой, незнакомой им культурно-географической и исторической среде. Советские идеологи старались «написать» такой вариант истории, который бы доказал историческую справедливость присоединения чужой территории к СССР. В результате такого подхода из истории края тщательно вычеркивалось все, что имело отношение к Финляндии, другим скандинавским странам, а зачастую и России.
   По мнению М.Вальцифер, Кеппу в этих условиях удалось совершенно невероятное: « не споря с дураками и идеологами, он собрал и сделал общедоступной информацию о культурном прошлом края. Потому что культура по большому счету интернациональна. Собор Парижской Богоматери, Московский Кремль или Выборгский замок – это ко всему прочему еще и составные части материальной культуры, доставшейся от предшественников»».[39]
   Евгений Евгеньевич Кепп сделал чужое культурное наследие нашим.
   По мнению другого жителя Выборга – корреспондента газеты «Выборгские ведомости» Константина Шолмова, Кеппу «…удалось сделать больше, чем советским дивизиям: те просто отвоевали город, Кепп сделал его нашим».[40]
   В начале 90-х, всего за несколько лет, Евгению Евгеньевичу и другим исследователям удалось с помощью многочисленных публикаций разрушить сложившееся к тому времени официальное представление об истории Выборга, вскрыть огромный пласт необычной, ни на что не похожей культуры.
   В 1991 году Е.Е.Кепп создал клуб «Старый Выборг», в котором числился преподавателем с 1991 по 1997 год. В клуб входили: любительское краеведческое объединение, кружок рукоделия «Сувениры». Членами клуба были установлены контакты с финнами, жившими в Выборге до 1939 года. В эти годы Евгений Евгеньевич написал слова для любимого в Финляндии вальса о Монрепо на русском языке (Ил.15) и после этого в клубе начали работу курсы по изучению финского языка.
    Гордился Евгений Евгеньевич и своей перепиской с главным архитектором довоенного, финского еще, Выборга Отто Меурманом. Именно эти письма он передал на хранение в областной государственный архив еще при жизни, как самые ценные документы.
    «Старый Выборг» был одним из начинаний Кеппа. Клуб предназначался не только для хранения краеведческой коллекции и исторических материалов, скопившихся к тому времени у самого известного выборгского искусствоведа, но и для просветительской работы (встречи, экскурсии, лекции). В перспективе «Старый Выборг» обещал стать крупным краеведческим и культурным центром, одновременно формирующим новые фонды и экспозиции, и притягивающим интересных людей. К великому сожалению, он перестал существовать в декабре 1999 года, всего через три года после смерти своего основателя. Руководство Отдела Культуры администрации города, издавшее приказ о ликвидации клуба, обвинило его в невыполнении своих клубных функций.

Искусствоведческое образование и любовь к истории древнего и современного ему города помогли Евгению Евгеньевичу написать и издать замечательные путеводители по Выборгу, которые до сих пор очень востребованы. Приезжающие начинали своё знакомство с городом именно с изданий Кеппа, многие из которых давно стали букинистической редкостью, поэтому сейчас, в дни подготовки к 90-летию Е.Е.Кеппа, идет речь об их переиздании. Экземпляры путеводителей с дарственной надписью автора находятся и в школьном музее истории школы №416 и, конечно, в выборгской библиотеке им. А. Аалто ( Ил.16). Видимо, Евгений Евгеньевич знал, что его труды будут пользоваться спросом, поэтому заботливо передал книги к нам в школу и в библиотеку, в фондах которой часто и долго работал.

Самыми значимыми Евгений Евгеньевич в 1982 году считал свои следующие работы: «Архитектрурные памятники Выборга», выпущенные Лениздатом в 1977 году; «Город Выборг. Памятники истории и культуры.»- Л.:Знание, 1978; «Выборг»-Л.:Лениздат, 1980, где Кепп выступил в качестве составителя сборника и автора статей. Кроме этого, за годы жизни и работы в Выборге им было написано более 200 газетных статей и, наверное, еще больше исторических справок.

Журналистка газеты «Выборг» Ирина Иванова в публикации 1997 года, уже после смерти краеведа, писала: Евгений Евгеньевич был тем человеком, которым гордился и всегда будет гордиться наш город. Мы у себя в редакции говорили: это наш выборгский Лихачев».[41] Еще одно сравнение с Великим человеком! Сравнение, без всякого сомнения, заслуженное, и совсем не случайное.
Вел Евгений Евгеньевич в Выборге и огромную общественную работу. С 1967 года (после получения диплома искусствоведа) был лектором Выборгского отделения Всесоюзного общества «Знание». Его лекции и выступления вызывали непременный интерес и пользовались успехом не только в Выборге. Е.Е. Кепп был председателем секции пропаганды Выборгского отделения ВООПИК[42], общественным инспектором охраны памятников истории и культуры. В 1981 году Президиум Центрального Совета ВООПИК наградил его знаком «За активную работу в обществе».
Одним из объектов пристального внимания и заботы Евгения Кеппа на протяжении многих лет являлся парк Монрепо (Ил.17), за сохранение которого он вёл борьбу при поддержке академика Дмитрия Сергеевича Лихачева в конце 70 – 80-х годов прошлого века. В своей книге о Выборге Евгений Евгеньевич писал о том, что Монрепо «…подлинный шедевр садово-паркового искусства мирового значения. Это ценнейший вклад в сокровищницу русского искусства…». В 1988 году парк получил статус музея – заповедника. Сегодня это так же, как и средневековый замок, одно из наиболее посещаемых туристами со всего мира мест Выборга и серьёзный вклад в сохранение российской культуры, оставленный Евгением Кеппом.

Интервьюируя дочь Кеппа Наталью Евгеньевну осенью 2014 года, мы задали вопрос о том, встречался ли ее отец с Д.С.Лихачевым в годы активной работы по сохранению парка Монрепо. Оказалось, что нет. Видимо, высокое положение и крайняя занятость академика не позволили ему пообщаться с тем, кто действительно на протяжении многих лет вел кропотливую работу по сохранению этого уникального объекта культурно-исторического наследия, многократно писал статьи по этому вопросу в периодической печати, да и жил собственно в самой непосредственной близости от него – практически на противоположной стороне залива, на побережье которого разбит этот необыкновенный памятник садово-паркового искусства.

Квартиры в Выборге у Евгения Евгеньевича долгое время не было. Жил он на даче, в построенном своими руками доме. Объяснял он это просто: «Я как-то весной закрыл дверь квартиры, в которой жил, взял участок, построил за лето дом и живу здесь уже семнадцать лет».[43] В квартире на Московском проспекте он жил с 1987 по 1997 год. Через год после смерти краеведа, 7 июня 1998 года, здесь, на доме №10 по Московскому проспекту, была установлена и торжественно открыта мемориальная доска в его честь (Ил.18).

Признание пришло к Евгению Евгеньевичу Кеппу после публикаций его книг, но главным достижением жизни краеведа, несомненно, стало восстановление Ильинской церкви (Ил.19). Это был уже не успех, а триумф!

   Мало кто верил, что эта почти авантюра может иметь успех, особенно тогда, во время перестройки, когда и другие-то проекты воплотить в жизнь не удавалось.
   Существует легенда, согласно которой, Ильинская гора, на которой расположена одноименная церковь, ранее представляла собой возвышающийся над окружающей его местностью холм, поросший хвойным лесом. Здесь местные жители торгово-ремесленного поселения – предшественника Выборга, справляли свои языческие обряды. И лежал на этом холме огромный камень-валун. Каждое лето во время грозы в день Ильи-пророка в него ударяла молния, так длилось до конца XVIII века. Отсюда и возникло название как горы, так и церкви.
   В 1980-х годах на Ильинской горе вырубили сирень, надругались над кладбищем, построили гараж, проложили трубы и теплотрассы. Варварство достигло своей самой наивысшей точки тогда, когда на кладбище устроили платную автостоянку, но в 1991 году был создан строительный комитет, а позже совет прихода православной церкви Святого Ильи Пророка в Выборге. Возглавлял их Е.Е. Кепп, репутация которого была безупречна. Многие люди вносили пожертвования, это и было основным источником финансирования проводимых работ.
    К концу 1995 года была построена часовня – дом привратника. Были возведены стены храма и колокольня. В присутствии большого количества верующих 2 августа 1996 года на Ильинской горе состоялось богослужение в честь 200-летия со дня постройки первоначальной церкви (1796 г.).
26 сентября того же года над колокольней церкви Святого Ильи Пророка в Выборге вознесся крест. Восстановительные работы продолжались и позже, но уже, к сожалению, без участия Евгения Кеппа.

Он ушёл из жизни, как часовой на посту. Идя на занятия по краеведению, он начал читать газеты на стенде, что на углу проспектов Ленина и Суворова напротив библиотеки Алвара Аалто, где так много трудился. Почувствовал себя плохо, зашёл за газетные щиты, опустился на траву и потерял сознание. Он так и не пришёл в себя. 7 июня 1997 года в 4 часа утра Евгения Кеппа не стало.

Экскурсовод Ольга Вайновская по этому скорбному поводу писала в газете «Выборг»: «Трудно было представить в тот теплый и солнечный летний день, что больше никогда не придет к нам Евгений Евгеньевич Кепп, наш учитель и наставник. Мы, группа экскурсоводов, обучавшихся на курсах в интерклубе, ждали его с нетерпением на заключительную экскурсию по городу, а он, всегда пунктуальный и ответственный, так и не пришел…»[44]

В этой же публикации было приведено и стихотворение, посвященное знаменитому в Выборге краеведу:
Любил ты жизнь и этот город,
И много сделал для него.
Всё время был и бодр, и молод,
Частичку сердца своего.
Отдал ты людям беззаветно…

……..

И память будет жить, как песня,
В людских сердцах, из века в век.
Простое имя – Кепп Евгений
Души Великой человек.

Нужно заметить, что это далеко не единственное стихотворение, посвященное Евгению Евгеньевичу Кеппу. Выборжане и сегодня знают его как «неутомимого труженика, подвижника культуры». В Выборге, наверное, все еще нет другого столь же тонкого ценителя и знатока архитектуры города. Евгений Евгеньевич вернул жителям города многие забытые имена его зодчих и исторических деятелей. Именно ему, самому известному выборгскому краеведу, присвоили первому после восстановления звание Почетного гражданина Выборга №1. Опять прибегнем к сравнению: звание Почетного гражданина Петергофа №1 после восстановления в начале 90-х было присвоено С.С.Гейченко, тоже историку и музейному работнику. Мне кажется, что это не просто совпадение, есть в этом какая-то едва уловимая, но очень значимая закономерность! Суворов, Лихачев, Гейченко – великие и знаменитые люди России. В одном ряду с ними – скромный искусствовед и краевед Кепп.

В статье «Кеппа увековечили» с коротким комментарием-подзаголовком «Впервые за 46 послевоенных лет улицу назвали именем выборжанина», журналист «Выборгских ведомостей» Константин Шолмов написал: «Интересно, что даже этой историей с переименованием Евгений Евгеньевич добился своего. Именно он в последние годы жизни активно обсуждал возможность переименования некоторых, с самыми неудачными именами, улиц. Наверняка он этого добился бы, да не успел. Получилось после жизни».[45] В этой же публикации автор процитировал исполняющего в то время обязанности главы местной администрации Виктора Дубинина, который на торжестве по поводу переименования улицы, назвал Евгения Евгеньевича Кеппа «человеком штучной работы». Исследовав достаточно подробно биографию Евгения Кеппа, можно с уверенностью утверждать, что это самое точное определение, которое можно применить к этому удивительному человеку. Оно оказалось настолько точным, что послужило заглавием как этой главы, так и всей работы в целом.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Нет цены тем людям, которые заботятся о близком сердцу маленьком уголке нашей планеты. Наш долг - сохранить все ненапрасные труды таких людей. Очень важно - не потерять ниточку, которая связывает нас с историей нашей Родины, не важно большой или малой.

В ходе работы мне удалось познакомиться с перипетиями жизни, трудами и деяниями моего земляка, замечательного Человека, Краеведа Евгения Евгеньевича Кеппа. Биография этого человека, который внёс огромную лепту в изучение истории Выборга, восхитила меня. Уверена, что именно его стойкость и несгибаемость в самых сложных жизненных ситуациях, фантастическая трудоспособность и безупречная репутация помогли ему достичь такого признания, что даже спустя 18 лет после смерти в Выборге его считают главным краеведом города.

В заключении я хочу выразить благодарность родственникам Е.Е.Кеппа семье Линденбратен за предоставленные материалы, которые пояснили многие родственные связи Е.Е.Кеппа. К сожалению, большая часть этих материалов пока не вошла в работу, так как требует более глубокого изучения.

Также я очень благодарна дочери Евгения Евгеньевича – Наталье Сурковой за помощь в работе и любезно предоставленное ею разрешение, необходимое для работы с личным фондом ее отца в ЛОГАВ.

Большой вклад в работу внесли сотрудники выборгской библиотеки им. А. Аалто, предоставившие возможность поближе познакомиться с собранными в краеведческом отделе библиотеки материалами о жизни и работе Е.Е.Кеппа в Выборге.

   В ходе работы удалось частично заполнить пробелы в биографии как самого Е.Е.Кеппа, так и членов его семьи, исправить некоторые разночтения в деталях и дополнить эту биографию ранее неизвестными широкому кругу интересующихся лиц фактами и событиями.
   К сожалению, собрать полный биографический список публикаций самого Е.Е. Кеппа и публикаций о нём, на данный момент, не удалось. Публикаций оказалось очень много и без квалифицированной помощи работников Петергофской центральной районной библиотеки и выборгской библиотеки им. Алвара Аалто вряд ли я смогу обойтись. Публикаций огромное множество, но я обязательно буду и дальше собирать все материалы, касающиеся известного искусствоведа и его семьи, потому что меня очень заинтересовал «человек штучной работы». Возможно, в ходе дальнейшей исследовательской работы мне удастся найти новые документы, проливающие свет на жизнь Е.Е.Кеппа. В дальнейшем я планирую дополнить исследование несколькими новыми главами, касающимися: школьной жизни Евгения Кеппа; более детального изучения его родственных связей. Отдельную главу я бы хотела посвятить человеку, который играл в жизни Е.Е.Кеппа особую роль – его брату Виктору. Также хотелось бы проследить историю отношений, сложившихся в 80-х и 90-х годах благодаря Евгению и Виктору Кепп между учениками нашей школы и школьниками Белоруссии. В ходе работы над темой мне удалось познакомиться и взять интервью у Арины Линд – девочки, которая благодаря своему школьному сочинению о Валентине Григорьевне Кепп, вела переписку, а потом и лично познакомилась с Евгением Евгеньевичем. Эти материалы также пока остались за рамками данной работы.
   Общаясь с людьми, которых Е.Е.Кепп не оставил равнодушными по отношению к себе, действительно видишь, что они гордятся этим человеком, рассказывают о нём живо и с воодушевлением. И всё это потому, что Евгений Евгеньевич – личность, Человек с большой буквы, который еще долго будет продолжать помогать нам в познании не только истории Выборга, но и самих себя.

СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

ЛОГАВ

1.ЛОГАВ, Р-118, Оп.№2, Д. 1

2.ЛОГАВ, Р-118,Оп.№2. Д.7

3.ЛОГАВ, Р-118,Оп.№2. Д.18

Фонд музея истории школы №416

4.Анкета выпускницы довоенной школы им.В.И.Ленина Линденбратен (Кепп) И.П., 1985.- Фонд музея истории школы

5.Аттестат В.Г.Левченко об окончании Коломенской женской гимназии. 1909 . Фонд музея истории школы

6.Диплом В.Г.Левченко об окончании Императорского Женского Педагогического Института. 1909 .Нотариально заверенная рукописная копия - 1914. Фонд музея истории школы

7.Кепп В.Г. Автобиография. Рукопись. 1930г. Фонд музея истории школы

8.Кепп Е.Е. Лучшему в себе я обязан им. Машинопись.-1994.- Фонд музея истории школы

9.Кепп Е.Е. Советской армии солдат. Ноты и слова песни. Авторская рукопись. 1985. Фонд музея истории школы.

10.Петрова В. Склоните головы люди…Стихотворение. Машинопись.- Фонд музея истории школы

11.Трудовая книжка В.Г.Кепп, 1939 г., Фонд музея истории школы №416.

12.Трудовой список Кепп В.Г.Начат 17 июня 1927 года. Фонд музея истории школы.

13.Уведомление директора Народных училищ Петербургской губернии М.Дроздова №4530 от 30 августа 1914 года. Рукописная, заверенная копия. Фонд музея истории школы.

14.Устинова А.П. Воспоминания о Великой Отечественной войне 1941-1945 года и о 900 дневной блокаде г.Ленинграда. Рукопись. Без указ. даты.-Фонд музея истории школы.

Литература

15.Вайновская О. Он жил для людей// Выборг.- 1997, июль 16

16. Вальцифер М. «Ваше старое привидение»// Выборгские ведомости, 1997, июль, 16

17.Гущин В.А. История Петергофа и его жителей. Книга III. Новый Петергоф. – СПб; СПбИИ РАН «Нестор-История», 2005 –560 с.

18.Иванова И.Светлая память… // Выборг,-1997, июль 16

19.Кепп В. Мой брат, Евгений Кепп.//Выборг.- 1998, июнь 5

20.Кепп Е.Е.. Мать Валентина. // Петергофский вестник.- 1995, май 9

21.Шолмов К. Кеппа увековечили.//Выборгские ведомости.-2000. апр.20-25

22.Юные за возрождение Петергофа. Петергоф – город-фронт./Санкт-Петербург,2003

23.Ядов В. И упокоится душа…// Выборг, 1997, июль 16

Электронные ресурсы

24.Обобщенный банк данных «Мемориал» [Электронный ресурс] –СПб,1896– URL:
http://www.obd-memorial.ru/ (дата последнего обращения: 06.06.2014)

25.Домбровский Ф.В. Полный путеводитель по Петербургу и всем его окрестностям [Электронный ресурс] –СПб,1896– URL:
http://ru.wikipedia.org/wiki/Линденбратен,_Леонид_Давидович (дата последнего обращения: 21.08.2014)

[1] Юные за возрождение Петергофа. Петергоф – город-фронт./Санкт-Петербург,2003 г. – С. 99

[2]. Гущин В.А. История Петергофа и его жителей. Книга 3. Новый Петергоф.- 351 с.

[3]. Автобиографический очерк Е.Е.Кеппа.- Машинопись.- 1984. ЛОГАВ, Р-118,Оп.№2. Д.18

[4] Морозова Валентина Васильевна (по мужу Дюфур) – выпускница петергофской советской школы им. В.И.Ленина 1926 года, старожил Петергофа

[5]. Анкета выпускницы довоенной школы им.В.И.Ленина Линденбратен(Кепп) И.П., 1985.- Фонд музея истории школы.

[6] Обобщённый банк данных «Мемориал»

[7] Линденбратен Леонид Давидович - советский и российский рентгенолог, профессор, заведующий кафедрой рентгенологии и радиологии 1-го Московского медицинского института имени И. М. Сеченова в 1959-1991 годах

[8] Свидетельство об окончании гимназии Е.П.Кеппа. ЛОГАВ, Р-118,Оп.№2. Д.7

[9] Автобиографический очерк Е.Е.Кеппа.- Машинопись.- 1984. ЛОГАВ, Р-118,Оп.№2. Д.18

[10] Там же

[11] Кепп В.Г. Автобиография. Рукопись. 1930г. Фонд музея истории школы.

[12] Аттестат В.Г.Левченко об окончании Коломенской женской гимназии. 1909 . Фонд музея истории школы.

[13] Нотариально заверенная копия диплома В.Г.Левченко об окончании Императорского Женского Педагогического Института. 1909.Рукописная копия.-1914. Фонд музея истории школы.

[14] Уведомление директора Народных училищ Петербургской губернии М.Дроздова №4530 от 30 августа 1914 года. Рукописная, заверенная копия. Фонд музея истории школы.

[15] Автобиографический очерк Е.Е.Кеппа.- Машинопись.- 1984. ЛОГАВ, Р-118,Оп.№2. Д.18

[16] Документы о реабилитации Кеппа Е.Е. ЛОГАВ, Ф-118, ОП.№2

[17] Трудовая книжка В.Г.Кепп, 1939 г., Фонд музея истории школы №416

[18] Кепп Е.Е. Автобиографический очерк.1984 г. Там же.

[19] Трудовой список Кепп В.Г.Начат 17 июня 1927 года. Фонд музея истории школы.

[20] Кепп Е.Е. Лучшему в себе я обязан им. Машинопись.-1994.- Фонд музея истории школы.

[21] Кепп Е.Е. Автобиографический очерк. То же соч.

[22] Там же

[23] Устинова А.П. Воспоминания о Великой Отечественной войне 1941-1945 года и о 900 дневной блокаде г.Ленинграда. Рукопись.Без указ. даты.-Фонд музея истории школы.

[24] Кепп Е.Е. Лучшему в себе я обязан им. Машинопись.-1994.- Фонд музея истории школы.

[25] Кепп Е.Е. Автобиографический очерк.То же соч.

[26] Кепп Е.Е. Автобиографический очерк.То же соч.

[27] Там же

[28] Кепп Е.Е.. Мать Валентина. // Петергофский вестник

[29] Петрова В. «Склоните головы люди…».Стихотворение. Машинопись.- Фонд музея истории школы. Приведено в сокращенном варианте.

[30] Цит. по Кепп В. Мой брат, Евгений Кепп.//Выборг.- 5 июн.,1998

[31] СД – стрелковая дивизия

[32] Кепп Е.Е. Автобиография.25.10.1982.- ЛОГАВ, Р-118, Оп.№2, Д1

[33] Цит по. Вальцифер М. «Ваше старое привидение»// Выборгские ведомости, 1997, июль, 16.

[34] Кепп Е.Е. Советской армии солдат. Ноты и слова песни. Авторская рукопись. 1985. Фонд музея истории школы.

[35] Кепп Е. Мать Валентина // Петергофский вестник,-1995., №53

[36] Ядов В. И упокоится душа…// Выборг, 1997, июль, 16

[37] Там же.

[38] Вальцифер М. То же соч.

[39] Там же.

[40] Шолмов К. Кеппа увековечили.//Выборгские ведомости.-2000. апр.20-25

[41] Иванова И.Светлая память… // Выборг,-1997, июль 16

[42] Всероссийское общество охраны памятников истории и культуры

[43] Цит. по Вальцифер М. указ соч.

[44] Вайновская О. Он жил для людей// Выборг.- 1997, июль 16

[45] Шолмов К. Тоже соч.